Трое под одним саваном (сборник)
Шрифт:
Глава 3
Приехав к себе в офис, я прокрутил в уме то немногое, что удалось узнать. Для освежения памяти я позвонил в Сити-Холл, в отдел ограблений. Потом я расчистил место посередине стола, растолкав по сторонам папки, взгромоздил на него ботинки и задумался.
За последние три месяца в Лос-Анджелесе и его окрестностях произошло несколько ночных краж – от Беверли-Хиллз до Бойл-Хайтс. Зарегистрировано их было девять, причем почерк был один и тот же, и он не подпадал ни под одно описание, имевшееся в отделе ограблений. Все они случались между десятью вечера и двумя часами ночи, и никогда ни на дверях, ни на окнах не оставалось никаких следов взлома. Никто также не замечал в ограбленных домах света, хотя порой в соседнем доме допоздна гуляла вечеринка или семья смотрела телевизор. Когда же хозяева возвращались и обнаруживали исчезновение своих драгоценностей, денег, мехов, серебра – входная дверь всегда была заперта. Цель свою грабители, как правило, выбирали тщательно, среди весьма состоятельных людей, и пожива каждый раз была крупной. Грабителей никто ни разу не видел и не слышал, и у отдела ограблений не было ни единой зацепки.
Сведения из отдела по расследованию убийств тоже были весьма любопытны. В одном из случаев, который отдел ограблений и отдел по расследованию убийств дружно отнесли на счет той же самой банды «от десяти до двух», был убит состоятельный адвокат по имени Уильям Дрейк, причем убит самым зверским способом. Согласно проведенному расследованию, он вернулся один с вечеринки, оставив там свою жену. Как раз в это время в его доме на бульваре Сен-Винсент орудовала банда. Полицейский врач установил время убийства – около полуночи. Было впечатление, что адвоката избил до смерти чертовски могучий противник: лицо пострадавшего превратилось в кровавое месиво, мощным ударом была сломана шея. Но для верности ему всадили еще и пулю 45-го калибра, разнесшую бедняге полчерепа.
Три случая произошли в районе между Уилширским бульваром и Пико – там, где проживала и Диана Борден. Очень похоже, что Дианины «красотулечки» проходили под номером пять. Почерк преступников везде был один и тот же.
Я снял ноги со стола и сделал еще полдюжины звонков, потом вышел на улицу. Я поговорил с чистильщиком обуви, с двумя водителями такси, с разносчиком книг, с одним барменом и одним парикмахером. Забросив несколько наживок, я вернулся в офис и стал ждать поклевки.
Любой частный детектив массу времени проводит в ожидании. С помощью телефонных звонков раскрывается гораздо больше преступлений, чем с помощью револьвера. Корень успехов любого следователя – полицейского или частного – это его неофициальные источники информации: осведомители, наводчики, «подсадные утки». За годы жизни в Лос-Анджелесе я составил себе длинный список, и многие из них, как я надеялся, теперь работали на меня. Или по крайней мере могли случайно узнать что-нибудь интересное. Я коротко побеседовал в нескольких местах и разослал краткое описание наиболее ярких из разыскиваемых изделий.
В три часа раздался звонок. Тогда я еще не знал, что на крючок попался кит. Звонил некий алкоголик, криминальная личность с оригинальным именем: Джозеф Малина. Он предложил встретиться в отдельном кабинете бара Мэнни на Шестой авеню. За услуги он запросил десятку. Я велел ему заказать мне спиртного и сказал, что буду через десять минут.
Я не был уверен, есть ли у Джозефа действительно полезная информация. Джозеф Малина был дважды судим, потому что в свои трезвые периоды жизни он выступал как талантливый вор. Я набрел на него год назад. Он попался дежурному патрулю, имея при себе револьвер, и не выкрутился бы без моей помощи. Я договорился, чтобы его отпустили, – что было, конечно, недопустимо с точки зрения строгого закона. Но если бы закон всегда строго соблюдался, то и копы, и частные детективы все сидели бы за решеткой.
С тех пор Джо больше не попадал в кутузку и предоставил мне дюжину донесений, половина из которых стоила своих денег, а одно даже помогло раскрыть убийство. Остальные были выдумкой – простецкой выдумкой чистой воды. Он сочинял их, чтобы добыть денег на свою подружку, по прозвищу Старуха Кока-Кола. Я всегда платил ему десять долларов или около того, потому что в другой раз он доставлял действительно полезные сведения. И кроме того, он был славным малым, когда не был в запое. Я мало что знал о нем. Возможно, даже его странное имя было выдумкой или прозвищем. Во всяком случае, я не осуждал его; он мне нравился – без особых на то причин.
Но сегодня было похоже, что Джо просто нужны деньги на подружку. Он сидел, сгорбившись, в маленьком кабинете в глубине бара Мэнни, с болезненной гримасой на лице и дрожащими руками. Я сел напротив него.
– Скотт, – пожаловался он, – Мэнни не дает мне выпивку. А у меня в кармане ни цента.
– Ты сегодня хоть завтракал, Джо?
– Ну конечно! Алказельтцер и виски. Скажи ему, а?
Я подозвал Мэнни. Он подошел вразвалку, вытирая руки о передник сомнительной белизны.
– Мне пиво, Мэнни, – попросил я, – а Джо два раза виски.
Я всегда чувствую себя неуютно, покупая выпивку для таких, как Джо. Но ведь, если он не получит выпивку от меня, он добудет ее в другом месте. Он больной человек, и не в моих силах излечить его.
Когда Джо получил свое виски, он поднес было стакан к губам, но рука его так дрожала, что он побоялся разлить. Тогда он поставил стакан, крепко обхватил его пальцами, положив руку на стол, и, наклоняясь, дотянулся губами до края стакана. Отпив сколько возможно, он поднял стакан и опрокинул остатки в рот. Ни капли не пролилось.
Я ждал, потягивая пиво. Наконец Джо взбодрился, пододвинул к себе второй стакан и произнес, не отрывая от него глаз:
– У меня для тебя кое-что есть.
Я положил перед ним десятидолларовую бумажку. Он облизнул губы и попросил карандаш.
Я нашел в кармане огрызок карандаша и протянул ему. Джо начал что-то чертить на салфетке. Это заняло минуты три, но он не прикоснулся ко второму стакану, пока не закончил рисунок. И только после этого поднял второй стакан. Руки его дрожали уже гораздо меньше, и он одним духом осушил его.
– Я видел Лупо, – указал Джо на салфетку, – и он сказал мне, что ты ищешь что-то навроде этого. Это будет подороже десяти долларов, а?
Рисунок был очень грубый; он изображал браслет со множеством алмазов и змеиной головкой с высунутым язычком и огромными глазами. Тут было от чего прийти в волнение, потому что, как ни груб был рисунок, но я узнал браслет, который видел у Дианы на клубном фото. Фотография лежала у меня в кармане, но я не стал пока ее показывать. Джо мог сделать рисунок просто по описанию, которое я разослал.
– Возможно, – сказал я и вынул из бумажника еще двадцать долларов.
Джо потянулся за деньгами, но я удержал его.
– Сначала полный рассказ, Джо. Картинка хороша, но выкладывай все. Только не надо ничего сочинять, даже если тебе кажется, что ты знаешь слишком мало.
– Ладно. Я понимаю, Скотт! – Он поколебался. – Было дело, что я иногда врал тебе. Но на этот раз чистая правда! Я видел эту побрякушку своими глазами. Вчера. На Уилкокс-стрит. Точнее сказать не могу, потому что я... я плохо себя чувствовал.