Трое против дебрей
Шрифт:
В последний день своего пребывания у нас инспектор сказал, глядя задумчиво на одно из болот:
— Мне кажется, вам не мешало бы завести помощников, чтобы следить за всеми этими плотинами. Вам когда-нибудь приходило в голову, что случится, если одну из них прорвет и вода снесет еще несколько плотин ниже по течению?
Мы уже не раз задумывались об этом. Во время весеннего половодья или после бурных летних ливней Мелдрам-Крик больше походил на речку, чем на ручей. Тем более что он был перегорожен приблизительно двадцатью пятью плотинами без регулируемого спуска воды. До сих пор ни одна из них не давала большой течи, главным образом,
— Да, вам, несомненно, нужна помощь. — Казалось, он при нял важное решение.
Однако, в чем должна была состоять эта помощь и откуда она могла прийти, он не сказал. Мы узнали об этом значительно позже.
К концу года в отчете окружной комиссии по охотничьим угодьям инспектор Робертсон писал: «Объезжая недавно охот ничьи угодья Эрика Кольера на озере Мелдрам, я установил, что там имеются хорошие условия для размножения животных. Пользуясь всего лишь киркой, лопатой и тачкой, мистер Кольер построил плотины в двадцати пяти местах на старых запрудах, где когда-то обитали бобры, ондатры и прочие пушные звери. Эти болота имеют площадь от двухсот до тысячи двухсот пятидесяти гектаров. Снег на них задерживается, и болота вновь наполняются водой. В результате они быстро заселились ондатрами и другими пушными зверями, водяной птицей и крупной дичью, о чем свидетельствуют многочисленные следы. Действительно, все условия и облик этой территории изменились: вместо тишины и полного отсутствия жизни в ней возродились ее первоначальные богатства. Проблема ирригации площади, входящей в охотничьи угодья Кольера, была в значительной мере решена благодаря этому проекту. Проект Кольера на ручье Мелдрам является блестящим примером того, чего можно достичь в этой весьма перспективной области».
Так вот какие мысли возникли у инспектора Робертсона из охотничьей инспекции Британской Колумбии, когда он увидел, что произошло с ручьем Мелдрам с тех пор, как мы на нем по селились. Однако лишь в начале сентября я вспомнил о его словах: «Вам не мешало бы иметь помощников, чтобы следить за плотинами».
Было 10.30 утра. Лилиан занималась шитьем — она шила варежки на зиму. Визи склонился над столом, постигая тайны алгебры. Я проверил капканы перед тем, как ставить их в лесу, чтобы убедиться, что пружина работает хорошо. Вдруг Визи выпрямился и прислушался:
— Что это? — спросил он.
Я тоже прислушался и, услышав отдаленный гул мотора, безразлично пожал плечами.
— Это, наверное, самолет летит вверх по реке, — сказал я.
Канадская Тихоокеанская авиалиния открыла рейсы между Ванкувером (Британская Колумбия) и Уайтхорсом на Юконе, и ее самолеты часто пролетали над нашим домом.
— Это не самолет, — возразил Визи.
— А что же это?
— Машина.
— Машина? Здесь, в глуши? — я покачал головой.
Это было невероятно.
— Конечно, машина, — настаивал Визи, стоя у открытой двери. — Она еще за соснами, но это машина, и она идет сюда.
Я выбежал за дверь, Лилиан — следом за мной, мы остано вились в недоумении.
— Визи прав, — сказал я медленно. — Невероятно, но это машина.
Теперь уже можно было ясно услышать неровный гул авто мобильного мотора. Машина пробиралась по колее, которая была более пригодна
Автомобиль остановился рядом с нами, из кабины выскочил шофер, слегка пошатываясь, как обычно пошатывается человек, который долго сидел и вдруг быстро встал. Шофер был высокий и худой, лет сорока пяти или пятидесяти, его глаза покраснели от недосыпания, а на подбородке выросла щетина? Кто же он? Что ему нужно здесь?
Незнакомец быстро ответил на этот вопрос.
— Егерь Мотишо, охотничья инспекция Британской Ко лумбии, — представился он. — Вы Эрик Кольер, так?
— Собственной персоной. — Я поклонился. — А это моя же на и сын — Лилиан и Визи.
Егерь откозырнул, улыбнулся и сказал:
— Я уже слышал о Лилиан и Визи. — Он посмотрел на ма шину и нахмурился. — Ну, и дорога! Два прокола, сломанная рессора, вмятина на бампере и течь в радиаторе. Я заткнул ее жевательной резинкой. Какого черта вы не уберете часть камней и корней с дороги?
— Мы здесь всего десять лет, — сказал я с усмешкой. — Никак не соберемся привести в порядок дорогу, но надежды не теряем.
Егерь опустился на бревно и медленным усталым дви жением сдвинул фуражку на затылок. Он не был в форме, на нем были просто старые брюки и куртка из домотканой шерсти.
— Ничего, — сказал он, — я добрался сюда, хотя мне и при шлось гнать всю ночь. — Они еще дышат, а это — главное.
Визи осматривал автомобиль. Он был зачарован им. Он мед ленно ходил вокруг, изучая шины, бамперы и рессоры. Затем он опустился на четвереньки и заглянул под машину. Он заглянул в кабину, осмотрел приборы и ручку сцепления. Потом он отошел от машины, кивая головой, как бы удовлетворенный тем, что увидел.
Недоумевая, кто это «еще дышат», я сказал егерю:
— Заходите в дом, Лилиан моментом сварит вам кофе и при готовит перекусить. — Ему, несомненно, требовалось позавтракать.
Но он, видимо, не слышал меня. Он стоял сзади машины, открывая кузов.
— Куда вы думаете их поместить? — резко спросил он.
— Кого? — Я в недоумении посмотрел на него.
— Понятия не имеете? Вот, может быть, это объяснит вам, — он бросил мне замусоленный конверт.
Я вскрыл конверт и вытащил кусок бумаги. Слова прыгали у меня перед глазами, и, только медленно вчитываясь, я, наконец, осознал, в чем дело.
«Берегите их и ухаживайте за ними, как за детьми. Они дороже золота, и, если с ними что-нибудь случится, новых вы от нас не получите».
Больше ничего написано не было. В конце этой записки подпись: «Р. М. Робертсон, охотничья инспекция Британской Колумбии».
Я опустился на бампер машины, пытаясь собраться с мыс лями и успокоиться.
— Так это… — начал я неуверенно и замолчал, по дыскивая слова и не сводя глаз с открытого кузова маши ны, — бобры?! — выпалил я, наконец решившись произнести это слово.
— Две пары, — коротко подтвердил егерь. — Отловлены в заповеднике Боурон-Лейк для поселения на ручье Мелдрам.
И чтобы вы знали: заповедник расположен в четырехстах кило метрах к северу отсюда, и эти бобры уже слишком долго сидят в кузове. Надо их посадить в воду, и, чем скорее, тем лучше. Где вы думаете их выпустить?