Трое в джунглях, не считая блондинки
Шрифт:
Рамона, кто бы она ни была, обрушила на блондинку целый душ из междометий и эмоций. Примерно, как Мануэль на меня, только раза в два обильнее. Дав собеседнице выговориться, Келли продолжила. Она сообщила, что жива и здорова (тут она, возможно, приврала, но психиатры утверждают, что у шизофреников снижена критичность). Что надеется скоро быть дома. Рамона по ту сторону трубки что-то темпераментно вещала. Келли улыбалась. Мягко, тепло, уютно. Как ни разу не улыбалась мне. Потом сказала, что обязательно свяжется, как доберется до города. Какого-нибудь. И отключилась.
— Спасибо. — Блондинка протянула мне телефон.
И
— А как они нас найдут? — спросил Отавиу. Он перешел на родной, видимо, решив не напрягаться, раз уж большинство на нем говорит.
— Мой приятель найдет нас по GPS, — сообщил я по-английски.
Ведь был еще и Эндрю. Нужно уважать попутчиков. По крайней мере, тех, кто достоин уважения.
— А почему тогда нас сразу не спасли? — возмутился Тавиньо, возвращаясь на тот язык, который знали все.
— Связи не было! — ответил хор из трех голосов.
Колумбиец кивнул. И посмурнел.
— А ты свой телефон не забрал? — спросил я у колумбийца, пока блондинка отправилась искать свой «метательный снаряд».
Ему, наверное, тоже хочется рассказать о том, что он выжил.
— Забрал, — буркнул Отавиу. — Только он разряжен.
— Хочешь позвонить? — я протянул свой.
Если отключить функцию автоопределения места, то телефона должно хватить еще надолго.
— Спасибо, я сюрприз сделаю, — всё так же мрачно заявил он.
То ли укус на него так повлиял, то ли не слишком ему будут рады дома…
— Давайте сюда наши лежанки перетащим. Отавиу сможет удобнее устроиться, — предложил американец.
Иногда прямо стукнуть его хочется за сердобольность!
— Нет-нет, — возразил Ферран, предпринимая новую, уже более успешную попытку подняться. Пока на четвереньки. На штанине проступило бурое пятнышко крови. — Давайте пойдем навстречу.
Он поднялся, изображая готовность двигаться навстречу спасителям.
— Сможешь идти? — уточнил Додсон.
— Конечно, — твердо ответил несломленный коварным укусом колумбиец и, прихрамывая, сделал пару неровных шагов. — А то вдруг хозяева поля объявятся.
— И это хорошо, — согласился Эндрю. — Мы же должны заплатить им за ущерб.
— Конечно-конечно, обязательно заплатим. Потом, когда приедем. Приедем и заплатим, — закивал колумбиец.
«Маньяна, транкила!» Между строк читалось: «Раз вы такие благородные, платите. Без меня».
— Я просто боюсь, вдруг эта тварь всё же ядовита, — продолжал он. — Пойдем. Может, на нормальную трассу выйдем. Или до какой-нибудь деревни. А там и попутку поймаем. Нам с Келли в Вилья-де-Лейва нужно, правда? — он посмотрел в сторону блондинки.
Меня передернуло от этого «мы». Это я с Келли — «мы». А ты, коломбиано [1] черномордый, с ней и рядом не стоял, понял?
Я тоже перевел взгляд на блондинку. Она, как обычно, отмалчивалась. Я вспомнил: она вообще старалась держаться подальше от обсуждений, позволяя мужчинам самим принимать решения. И вмешивалась только тогда, когда это было жизненно необходимо. Очень полезное качество для европейской женщины. Но редкое. Почти ископаемое. Наверное, поэтому у меня и создалось впечатление о ней, как о недалекой блондинке.
— Мне очень нужно в Вилья-де-Лейва, — подтвердила француженка. — И как можно скорее. А куда нас отвезут?
Это вопрос.
Я открыл карту и запустил определение геолокации. До ближайшего города было километров восемьдесят. Но ближайших городов было три. Вилья-де-Лейва был одним из них, хотя расстояние до него было немногим больше, чем до двух других. Но на автомобиле плюс-минус пять километров — погоды не делает.
— Думаю, что в связи с авиакатастрофой будет расследование, — произнес я вслух. — Поэтому нам пока лучше устроиться в одном городе. Я не возражаю против Вилья-де-Лейва, — и посмотрел на Додсона.
— Я как все! — радостно заулыбался тот. — Даже приятно будет еще какое-то время провести вместе.
Мне оставалось только связаться с Мануэлем и внести коррективы. Тот, как водится, мне обрадовался, и, наверное, уже сообщил о моем воскрешении всем вышестоящим, но бурной деятельности по нашему вызволению развивать не торопился. «Маньяна, транкила!». Я намекнул, что оплачу машину из своего кармана, и коллега внезапно воспылал энтузиазмом. Но его энтузиазма мало. Мануэль сейчас в Тунхе. А ему нужно поднять ноги такого же неторопливого водилу в Вилья-де-Лейва.
Остальные терпеливо наблюдали за моей перепиской.
— Я всё уладил, — заверил спутников я.
Хотя вовсе не был в этом уверен. Даже деньги — не гарантия, что в Колумбии ради тебя кто-то оторвет драгоценную задницу от любимого кресла. Но я надеялся. В конце концов, Отавиу прав. Можно отдать их и водителю попутки. Лично я был за то, чтобы идти. Меня трясло от близости нормальных, человеческих условий, и я готов был к ним бежать, идти, ползти — если это приблизит миг встречи.
Через полтора часа мы добрались до небольшой деревеньки и совершили набег на продуктовый магазин. Еще через полчаса нас подхватил там отправленный Мануэлем водитель. По разбитым колумбийским серпантинам восемьдесят километров за два часа — это мировой рекорд [2]. Приятель скинул, что обещал премию за скорость. За мои деньги-то что не пообещать… Но я был не в обиде. Отавиу загрузился на переднее сиденье к шоферу, и их диалог не прекращался ни на минуту в течение всей дороги. Эндрю, Келли и я втиснулись сзади. Тесновато, но однозначно лучше, чем общественным транспортом [3]. Через час мы вышли на нормальное покрытие, и блондинку перестало забрасывать на меня на каждой яме. Жаль, что в Колумбии занялись дорожным строительством…
Так как руки и зубы трястись перестали, я залез в телефон на сайт бронирования. Отавиу сразу сказал, что будет жить у родственников. Я боялся, что Келли тоже откажется, но она, напротив, выразила желание участвовать в выборе отеля. Эндрю заявил, что он не привередлив, если в номере есть Интернет и ванная с горячей водой. И цены разумные. Я хмыкнул. В Колумбии нужно очень постараться, чтобы найти неразумные цены. По европейским меркам.
Мы какое-то время спорили с Келли на предмет необходимости бассейна и вида из окна. Мне было всё равно, где жить. Просто нравилось строить совместные планы. Было в этом что-то интимное.