Трое в снегу

Кестнер Эрих Эмиль

– - Массаж полезен!
– - засмеялся Шульце.

– - Знаю, -- сказал Хагедорн.
– - Усиливает кровоснабжение кожи.
– - Он хлопнул себя по лбу.
– - А швейцар собирает почтовые марки! Мистификация хорошо продумана! И я, дурень, вообразил, что люди здесь душевные от природы.
– - С обиженным видом он швырнул конверт, наполненный марками, на стол.

Шульце профессионально проверил содержимое конверта и сунул его в карман.

– - У меня замечательная идея, -- сказал Хагедорн.
– - Вы переселитесь

в мой номер, а я буду жить здесь. Директору скажем, что он ошибся. Престолонаследник Албании -- вы! Хорошо?

– - Нет, -- возразил Шульце.
– - Для наследника я слишком стар.

– - Бывают и старые наследники, -- заметил Хагедорн.

– - А уж за миллионера меня никто не примет!
– - сказал Шульце.
– - Вы только представьте: я -- миллионер! Умора!

– - Во всяком случае, убедительного впечатления вы не производите, --откровенно признался Хагедорн.
– - Но я не хочу быть кем-то другим!

– - Сделайте это ради меня!
– - попросил Шульце.
– - Мне так понравились котята.

Молодой человек почесал в затылке.

– - Ну ладно, -- согласился он.
– - Но перед отъездом мы повесим объявление на черной доске, в котором сообщим, что отель стал жертвой обмана какого-то шутника. Да?

– - Это не к спеху, -- сказал Шульце.
– - Прошу вас, останьтесь пока загадкой!

Глава восьмая

СНЕГОВИК КАЗИМИР

Публика была шокирована, увидев обоих, когда они шли рядом через холл. Какая бесцеремонность! Ну что может быть общего между таинственным миллионером и единственным в отеле бедняком! Уж настолько реалистично ему незачем играть свою роль!

– - Убиться можно!
– - сказал Карл Отважный, стоя возле швейцара.
– - Ох, этот Шульце! Уму непостижимо!

– - Каспариус и Маллебре -- обе уже охотятся за молодым, -- сообщил дядюшка Польтер.
– - Он был бы у любой как у Христа за пазухой!

– - Сравнение верно лишь отчасти, -- заметил директор. (При случае он был склонен к педантичности.)

– - Пожалуй, я придумаю для господина Шульце какое-нибудь побочное занятие, -- сказал швейцар.
– - Иначе его не оторвешь от миллионера.

– - Может быть, он скоро уедет, -- сказал Кюне.
– - В чердачной каморке, которую мы ему подыскали, вряд ли он надолго застрянет. Еще ни одна горничная, ни один коридорный не выдерживали там.

Дядюшка Польтер знал людей лучше. Он покачал головой.

– - Ошибаетесь. Шульце останется. Шульце упрямец. Директор отеля последовал за двумя странными постояльцами в бар.

Играла капелла. Несколько элегантных пар танцевали. Колониальный офицер Салливан пил по старой привычке чистое виски и уже перебрал. Оседлав табурет у стойки и выпучив глаза, он явно принимал "Брукбойрен" за какой-нибудь гарнизонный клуб в Северной Индии. :

– - Позвольте вас представить друг другу?
– -

спросил Хагедорн и познакомил тайного советника Тоблера с его слугой Иоганном.

Они уселись за столик. Кессельгут заказал всем коньяк. Шульце, откинувшись на спинку стула, растроганно и вместе с тем иронически разглядывал давно знакомое лицо.

– - Господин Хагедорн мне только что рассказал, что вы знаете тайного советника Тоблера, -- сказал Шульце.

Кессельгут был не совсем трезв. Он пил не для того, чтобы напиться. Он был добросовестным человеком и не забывал, что вынужден тратить ежедневно не менее сотни марок.

– - Знаю, и даже очень хорошо, -- заявил он, весело подмигнув Шульце.
– -Мы почти все время вместе!

– - Вы, как я предполагаю, компаньоны?
– - спросил Шульце.

– - Предполагаете?
– - с важным видом переспросил Кессельгут.
– -Позвольте! Мне принадлежит процветающая пароходная линия. Мы заседаем вместе в наблюдательном совете. Прямо друг около друга!

– - Черт побери!
– - воскликнул Шульце.
– - Это какая же линия?

– - Об этом мне не хотелось бы говорить, -- сказал Кессельгут важно.
– -Но она не самая маленькая.

Они выпили. Хагедорн поставил рюмку, вздернул верхнюю губу и сказал:

– - Ничего не смыслю в спиртном. Но коньяк, если не ошибаюсь, отдает мылом.

– - Должен отдавать, -- объяснил Шульце.
– - Иначе грош ему цена.

– - Можем попробовать что-нибудь другое, -- предложил Кесссельгут.
– -Кельнер, что у вас не отдает мылом?

Но это был не кельнер, а директор отеля, подошедший к их столику. Он спросил молодого человека, нравится ли ему его номер.

– - Да, да, -- ответил Хагедорн, -- в общем и целом вполне.

Господин Кюне заверил, что он считает себя счастливым. Потом по его знаку бармен Джонни и кельнер принесли бутылку шампанского в ведерке со льдом и два бокала.

– - Приветственный глоточек, -- сказал директор, улыбаясь.

– - А мне дадут бокал?
– - невинно спросил Шульце. Кюне покраснел. Кельнер принес третий бокал и наполнил его. Попытка игнорировать Шульце не удалась.

– - За ваше здоровье!
– - весело воскликнул тот. Директор исчез, чтобы излить свое последнее горе швейцару.

Шульце встал, постучал по своему бокалу и поднял его. Сидевшие в баре гости недружелюбно смотрели на бедняка.

– - Выпьем за то, -- сказал он, -- чтобы господину Кессельгуту удалось что-нибудь сделать для моего молодого друга у старого Тоблера!

Иоганн хихикнул.

– - Сделаю, сделаю, -- пробормотал он и осушил бокал.

– - Дорогой Шульце, -- сказал Хагедорн, -- мы с вами только недавно познакомились. Но в такой момент, наверное, следует спросить, не может ли господин Кессельгут что-нибудь предпринять и для вас?