Трое
Шрифт:
– Не хочешь окунуться? – я резко поворачиваюсь к Мирону, переплетая наши пальцы. – Очень жарко. Потом я намажу тебя кремом.
– Да, печёт не по-детски. Пойдём, – обняв меня за талию, он смотрит на Руслана: – В общем, суть ты понял, Рус. Об остальном потом договорим.
– Готова нырнуть?
Я взвизгиваю, когда Мирон отрывает меня от земли и, закинув себе на плечо, тащит к бассейну. Замечаю застывшее лицо Алины и неодобрительные взгляды сестер Седых, но говорю себе о них не думать. Даже если я засяду на шезлонг, замотавшись в простыню, и начну
Смеясь и отплёвываясь, я выныриваю из воды и вижу перед собой улыбающееся лицо Мирона.
– Охладилась? – обхватив талию, он дёргает меня к себе.
При столкновении с горячим телом я машинально обвиваю его бёдра ногами и ощущаю моментальный прострел возбуждения: под плавательными шортами он твердый.
– Тебе не стыдно? – перебирая пальцами влажные волосы, заглядываю Мирону в глаза. – Кругом полно народу.
– По хер на них, – его ладони забираются под нейлоновую ткань моих плавок, гладят ягодицы. – Ротожопски (Эмили Ратажковски – прим. автора) просто никакая на твоём фоне.
Он целует меня, и я, закрыв глаза, ему отвечаю. С каждым движением языка в животе становится горячее, я плотнее жмусь к нему грудью.
– Вы можете продолжить поактивнее? – слышится веселый голос Марьяна сверху. – А то я уже скоро.
К его шуткам все давно привыкли, но я всё равно смущаюсь и, разорвав поцелуй, открываю глаза. В левой половине груди сильно ёкает, а кожу пробивает озноб – я ловлю на себе взгляд Руслана. Он стоит там же, где мы его оставили, в компании своей неизменной тени, Эльзы Дворкович. Ни её присутствие, ни то, что я уличила его в разглядывании, Руслана не смущают. Он отхлёбывает пиво из бутылки и продолжает смотреть.
– Тебе стоит поплавать подальше от меня, – возвращаю взгляд к Мирону. Оттого, что между мной и Русланом снова произошел этот странный визуальный контакт, я ощущаю себя неуютно, словно совершила что-то неправильное. Все мои эмоции по отношению к нему прямо противоположны тому, что я испытываю к Мирону: с ним мне тепло и спокойно, а Булатов заставляет меня нервничать и немного пугает.
– Давай лучше в спальню ненадолго поднимемся.
– Для этого тебе нужно из бассейна вылезти, – со смехом напоминаю я. – Попробуй представить, что я разбила твой Порше. Может, станет лучше?
– Ни хера. Теперь я представляю, как бы мог тебя за это наказать.
Мы покидаем бассейн через двадцать минут, после того как в него, подняв фонтаны брызг, ныряет Марьян. Мирона окликает Корнеев, а я устраиваюсь поболтать с Алисой о её проекте здорового питания «Читмил». Заметив именинницу, которая громко шарахнув дверью, вышла из дома, я извиняюсь и иду к ней навстречу. Лицо Алины покрасневшее и раздражённое, и я могу лишь догадываться, что так вывело её из себя.
– У тебя нормально всё?
– Будет минут через пять, – зло огрызается она, но эта злость направлена явно не на меня. – Ноги этой течной дуры больше не будет на моих праздниках.
– Ты о ком?
– О Дворкович. Зашла
Я вонзаю ногти себе в ладони, чтобы изгнать из сознания возникшую картину, и не сразу нахожусь, что ответить. Отчего-то начинает гореть лицо.
– Наверное, они забыли закрыть дверь.
– А я здесь причём? У меня день рождения, но её и это не останавливает. Ведёт себя как обычная шмара. Понятно, почему ему даже трахать её лень.
Алина выглядит искренне возмущённой, и я считаю своим долгом её успокоить. В конце концов, это и правда неприятный сюрприз ко дню рождения.
– Не расстраивайся, – тяну её за руку. – Пойдем лучше выпьем.
5
Через час после двух коктейлей я наконец достигаю расслабления и даже успеваю немного потанцевать с Камиллой, девушкой, с которой пришел Марьян. Мы с ней быстро нашли общий язык, возможно, потому что она, как и я, приехала в Москву из небольшого городка. Мирон уходит в дом ответить на рабочий звонок, а я – в бар за коктейлем, последним на сегодня. Заказываю у парня за стойкой пина коладу и невольно затаиваю дыхание, когда позади себя слышу знакомый голос:
– Дай одно пиво.
Притворяться, что присутствие Руслана осталось для меня незамеченным, будет верхом идиотизма, поэтому я оборачиваюсь. Глаза упираются в широкую грудь, прикрытую белой футболкой, и я беззвучно выдыхаю: для неловкости стало на один повод меньше.
– Потянуло на выпивку? – интересуется он, когда наши взгляды встречаются.
– Сегодня есть повод, – отвечаю как можно непринуждённее и мгновенно сжимаюсь, потому что Руслан вдруг тянется ко мне, а его грудь задевает моё плечо.
Чёртовы нервы. Он всего лишь берёт у бармена пиво.
На дружескую беседу я не рассчитываю: по крайней мере, ни разу не видела, чтобы Руслан болтал с кем-то из девушек в компании, а потому, едва парень за стойкой протягивает мне коктейль, я собираюсь уйти.
– Мирон попросил быть с тобой внимательнее. Я тебя обижал?
Мои пальцы сжимают запотевшее стекло бокала, а сердце тревожно ухает. Следовало догадаться, что Мирон решит прояснить ситуацию. Правда, вряд ли он рассчитывал, что Руслан решит об этом сказать.
Мне требуется масса усилий, чтобы не потупить глаза, и ещё больше – для того, чтобы не опуститься до дурацких оправданий.
– Ничего подобного. Я лишь спросила, не кажется ли ему, что ты меня недолюбливаешь.
Руслан щурится.
– А тебе так кажется?
Не донеся бутылку до рта, он смотрит на меня в ожидании ответа, а я впервые замечаю белёсый шрам на его переносице.
– Да. Мне так кажется.
Губы Руслана кривятся в подобии ухмылки, и он делает глоток, оставив мой ответ висеть в воздухе. Мне становится окончательно неловко, но, к счастью, в этот момент я вижу Мирона, выходящего из дома. Пробормотав «Извини», разворачиваюсь и быстро иду к нему.