Троецарствие (том 1)

Гуань-чжун Ло

– А я предам его казни на законном основании, – возразил Чжоу Юй. – И, умирая, Чжугэ Лян ни в чем не сможет меня обвинить.

– Как же вы это сделаете? – поинтересовался Лу Су.

– Пока не спрашивайте, а там увидите.

На следующий день Чжоу Юй созвал к себе в шатер всех военачальников и велел пригласить на совет Чжугэ Ляна. Тот охотно пришел.

– Как вам известно, в ближайшие дни нам предстоит сражение с Цао Цао, – обратился к нему Чжоу Юй. – Не скажете ли вы, какое оружие целесообразнее всего применять, когда приходится воевать на воде?

– По-моему, для сражений на такой большой реке, как Янцзы, прежде всего необходимо иметь луки и стрелы, – ответил Чжугэ Лян.

– Вполне с вами согласен, – промолвил Чжоу Юй, – но беда в том, что у нас не хватает стрел! Вот я и решил обратиться к вам, не возьмете ли вы на себя труд изготовить сто тысяч стрел, которые нам крайне необходимы, чтобы достойно встретить врага? Дело это очень важное, и я надеюсь, что вы не откажетесь!

– Разумеется,

если вы мне приказываете, я не пожалею сил! – ответил Чжугэ Лян. – Осмелюсь только спросить, когда эти стрелы должны быть готовы?

– Через десять дней. Это возможно?

– Что вы! Если мы так будем тянуть, то провалим великое дело! Ведь корабли Цао Цао придут со дня на день!

– Сколько же времени вам потребуется, чтобы сделать стрелы? – спросил Чжоу Юй.

– Через три дня я представлю вам сто тысяч стрел!

– Не шутите! На войне не до шуток! – остановил его Чжоу Юй.

– Смею ли я с вами шутить, господин ду-ду! – воскликнул Чжугэ Лян. – Дайте мне письменный приказ, и если я не исполню его, наказывайте меня!

Чжоу Юй только этого и хотел. Он вызвал войсковых писцов, которые тут же составили нужную бумагу. Потом он велел подать вино и, угощая Чжугэ Ляна, сказал:

– Когда кончится война, я отблагодарю вас за труды!

Чжугэ Лян выпил несколько кубков вина и откланялся.

– Сегодня уже поздно, – сказал он на прощание Чжоу Юю, – а завтра я начну работу. Через три дня присылайте на берег пятьсот воинов для переноски стрел.

Чжугэ Лян ушел.

– Этот человек вас обманывает! – воскликнул Лу Су.

– Что ж, он сам обрек себя на смерть! Я к этому его не принуждал! – произнес Чжоу Юй. – В присутствии всех он потребовал у меня письменный приказ. Хорошо! Теперь он в моих руках! Пусть у него даже крылья вырастут, все равно ему от меня не уйти! Вот только надо приказать войсковым мастерам, чтобы они всеми способами тормозили дело и не снабжали его необходимыми материалами. Тогда он не поспеет в срок, и вина его будет доказана! Кому придет в голову осуждать меня? Пойдите-ка сейчас и разузнайте, что он там делает. Потом расскажете мне.

Повинуясь приказанию, Лу Су отправился к Чжугэ Ляну. Тот встретил его упреками:

– Ведь просил же я вас ничего не говорить Чжоу Юю. Если бы вы исполнили мою просьбу, он не стал бы искать повода меня погубить! Не думал я, что вы так поступите! А вот теперь видите, какое дело на меня свалилось. Как я изготовлю сто тысяч стрел за три дня? Только вы один можете меня спасти!

– Как же я могу вас спасти? – спросил Лу Су. – Вы сами взвалили на себя эту беду!

– Дайте мне на время двадцать легких судов, и чтоб на каждом было по тридцать воинов, – продолжал Чжугэ Лян. – На судах этих надо сделать навесы из черной материи и по обоим бортам привязать по тысяче снопов соломы. Не сомневайтесь, я найду для них хорошее применение! Ручаюсь, что через три дня у меня будет сто тысяч стрел! Только, прошу вас, ничего не говорите Чжоу Юю, иначе он расстроит мой план.

Лу Су пообещал держать в тайне все, что ему сказал Чжугэ Лян. Он действительно сдержал обещание и не промолвил Чжоу Юю ни слова о том, что Чжугэ Лян просил у него суда. Он ограничился лишь тем, что заявил, будто у Чжугэ Ляна есть свой способ изготовления стрел и что ему не нужны ни бамбук, ни лак, ни клей, ни перья.

– Что ж, посмотрим, с чем он явится ко мне через три дня, – пробормотал Чжоу Юй, и в голосе его не чувствовалось прежней уверенности.

Лу Су, исполняя просьбу Чжугэ Ляна, подготовил двадцать быстроходных судов, снарядил их так, как ему было сказано, и стал ждать, что будет дальше.

Однако в первый день Чжугэ Лян ничего не предпринял. Так прошел и второй день. Но на третий, во время четвертой стражи, он пригласил Лу Су к себе в лодку.

– Зачем вы меня позвали, учитель? – спросил его Лу Су.

– Ехать за стрелами, – ответил тот.

– Куда же мы поедем?

– Пока не спрашивайте. Придет время – увидите.

Все двадцать судов стояли в один ряд. Чжугэ Лян приказал связать их веревкой и так идти к северному берегу.

В ту ночь густой туман закрывал небо. На реке его белая пелена была еще гуще, на несколько шагов впереди ничего невозможно было разглядеть. Это был поистине благодатный туман!

Потомки сложили стихи об этом тумане, окутавшем тогда великую реку Янцзы:

О, как велик и как богат Чанцзян! [ 75 ]На западе его исток в отрогах Минь и Во [ 76 ],На юге он течет по землям царства У,И девять рек на севере вливаются в него.Впадает в море он, обогащенный влагой,Вздымая волны тысячи веков.А в глубине его живут Лун-бо, Хай-жо,Цзян-фэй, Шуй-му [ 77 ] и множество китовОгромных,

в тысячу и больше чжанов,Многоголовые чудовищные змеиИ прочие творения воды,На веки вечные сроднившиеся с нею.В нем обитают демоны и духи.Он то, за что сражаются герои.В те времена, когда царил над миром хаос,А свет и тьма не враждовали меж собою,И цвет один разлился в пустоте безбрежной, –Вдруг все заволокло: на много тысяч чжановУпал туман; ни зги вокруг не видно,И только слышен грохот барабанов.Во тьме кромешной притаились барсыНаньшанские; когда ж, со светом споря.Стеною встал туман, они с пути решилиСбить рыбу «гунь» из северного моря.И вот туман стал вверх расти, до неба,Вниз опускаться до земных глубин.Он вширь струился мутью непроглядной,Вверх поднимался дымом голубым.И выплыли киты, чтоб порезвиться,Драконы всколыхнули водные громады.Туман пил влагу, превращался в дождик,Как в ночь весеннюю, повеяло прохладой.Туман все шире, шире разливался,И вверх поднялся выше облаков.Чайсанский берег скрылся на востоке,На юге скрылся шпиль горы в Сякоу.Десятки боевых судов, стоящих на причалеУ неприступных скал, невидимы впотьмах,Одна лишь маленькая лодочка рыбачьяТо скроется, то вспрыгнет на волнах.Померк небесный свод и света – ни луча,И сникла солнца утреннего сила.Ни день, ни ночь, и цепи красных горТьма в синь речную превратила.Будь ты так мудр, как император Юй,И в глубь тумана не проникнет разум!Имей ты даже острый взор Ли Лоу [ 78 ],И ширь тумана не охватишь глазом!Но дух воды Пин-и вдруг волны укротил,И дух дождя Бин-и свое исполнил дело:Зверей, и рыб, и птиц как не бывало,И тьма внезапно поредела.Туман отрезал островок Пынлай,Закрыл пути в небесные чертоги,И все в природе, будто пред дождем,Засуетилось в страхе и тревоге.И словно тучи пред грозою страшной,Смешалось все в великом беспорядке.В тумане спят чудовища и змеи,Носители смертельной лихорадки.И прячутся в нем оборотни злые,Что порчу на людей наводятИ прививают тяжкие недуги,И с ветром, с пылью в небе хороводят.С туманом встретившись, страдает простолюдин,Попав в него, печалится великий:Он превращает первосущий дух в пустыню,Весь мир – в комок безжизненный, безликий.

75

Чанцзян – одно из названий реки Янцзы.

76

Минь и Во – название гор в провинции Сычуань.

77

Лун-бо, Хай-жо, Цзян-фэй, Шуй-му – названия водяных духов.

78

Ли Лоу – один из мудрецов древнего Китая. Имя его стало нарицательным для обозначения прозорливого человека.

Во время пятой стражи суда уже были неподалеку от водного лагеря Цао Цао. Чжугэ Лян приказал стать судам носом на запад и ударить во все гонги и барабаны.

– Что вы делаете? А если Цао Цао нападет на нас? – встревожился Лу Су.

– В такой туман он не рискнет, – уверенно возразил Чжугэ Лян. – А как только туман рассеется, мы уйдем. Пока давайте веселиться и пить вино.

Когда в водном лагере Цао Цао услышали грохот гонгов и барабанов, Мао Цзе и Юй Цзинь поспешили доложить об этом Цао Цао.