Трофей
Шрифт:
– Проблемная тебе девушка досталась, - слегка усмехнувшись, заметила она и сделала первый глоток. Горячий напиток мгновенно смягчил горло, прокатившись теплотой по желудку.
– Пей, Мила. И впредь береги себя.
Она сделала ещё один глоток.
– Как папа?
Глеб покачал головой, подтянул ближайший стул, развернул его к себе и оседлал, положив предплечья на высокую спинку.
– Ты поразительная.
– Почему?
Ей не понравилась пауза, которую выдержал
– Отец тебя обидел, а ты продолжаешь о нем печься.
Мила едва заметно пожала плечами, согревая обе ладони о кружку.
– Глеб, он мой единственный родственник. Кто бы что ни говорил… Я могу больше с ним не жить, он может навсегда от меня отказаться, называть непутевой дочерью и даже не пожелать общаться дальше. Я подвела его в какой-то степени, хотя и не считаю, что это так. Но он навсегда останется моим отцом. Глеб, - она посмотрела на мужчину, – у него же будет всё хорошо?
Она специально задала вопрос именно в такой формулировке.
Ей надо знать.
Глеб слегка откинулся назад и недобро прищурил глаза. Мила внутренне поежилась. Хорошо, что она сидела на диване, а он на стуле, и между ними было расстояние. Она продолжала остро реагировать на Алашеева. Да, он заботится о ней, она это признает. Но и напрасными иллюзиями себя не тешит.
Глеб доминант. Он явно это дал понять. Ни споров, никаких разногласий. Всё должно быть по его. Как в постели, так и жизни. При этом договор аннулирован. Алашеев поставил её перед фактом, что они вместе.
Пока она не будет сопротивляться. Бесполезно. Да и сил у неё нет.
Её успокаивало одно – у Глеба в России нет ни жилья, ни крупных дел. Так ей как-то говорил Марк. Значит, рано или поздно, он улетит в свой Лондон.
А она поедет на море.
– Если ты хочешь, чтобы всё было хорошо, значит, будет.
Глеб смотрел на неё, считывая эмоции.
Мила медленно кивнула и сделала ещё один глоток. Самочувствие не улучшалось, но, по крайней мере, она немного развеялась.
– Хочу.
– Я тебя услышал.
– Спасибо.
Она сочла нужным поблагодарить его.
Взгляд темных глаз выносить становилось сложнее, и Мила опустила глаза к кружке.
Болезнь обрушилась на неё очень некстати. Ей нужны моральные и физические силы. Оставалось надеяться, что она сможет быстро поправиться. Шальная мысль промелькнула в голове: а может, Глеб не захочет возиться с больной любовницей и быстро её заменит?
Мила даже снова посмотрела на Глеба, словно желая удостовериться, что такой вариант развития событий возможен.
И встретившись с ним взглядом, сразу пришла к выводу: нет.
Мужчина хотел её.
Конкретно её.
Если бы Милу спросили, откуда в ней появилась
У такого мужчины, как Глеб, нет и не может быть проблем с женщинами. Если ему потребуется девушка на ночь, он пригласит опытную элитную экскортницу. Пожелает более стабильные встречи – сотни красавиц с радостью согласятся.
Но он сидит в поздний час с ней на кухне и отпаивает именно её чаем.
Сердце сделало кульбит.
Не к добру ты пришла к таким выводам, Милослава, ох не к добру…
Мила перехватила кружку одной рукой, второй провела по лбу, размазав выступившую испарину.
– Что-то мне жарко, - пробормотала девушка, откидывая плед.
Глеб отреагировал сразу же – встал и направился к ней.
– Давай кружку. Надо было сразу плед скинуть, а не кутаться.
– Я в пижаме…
– И что? – немного грубовато бросил он.
Мила пожала плечами.
– Не знаю… Пижама – это же… - она не договорила, внезапно покраснев.
Алашеев приглушенно выругался.
– Мила, в этом доме на тебя никто не посмеет посмотреть ни оценивающе, ни тем более с вожделением. Мои люди прекрасно знают меня и моё отношение к нарушению порядка. И я не такой мудак, чтобы набрасываться на тебя, когда ты болеешь. Но то, что ты думаешь о приличиях, мне нравится, не скрою. Я бы не хотел, чтобы моя девушка демонстрировала излишнюю сексуальность на людях. Можешь считать меня шовинистом, но я сторонник строгих порядков.
Мила покраснела ещё сильнее и запоздало вспомнила, что под пижамой у неё нет белья.
– Меня воспитывали в строгости. Ты это знаешь.
– Знаю.
– Даже странно…
– Что?
– Мужчины любят сексуальных женщин.
– Мила, сексуальность женщины и порочность, распущенность – понятия диаметральные. Женщине необязательно обнажаться, чтобы быть привлекательной. И я не буду спрашивать, откуда ты знаешь, что любят мужчины, а что нет.
Мила слабо улыбнулась.
– А я больше не буду умничать о том, в чем не разбираюсь.
– Здравая мысль.
Телефон Глеба просигналил.
– Приехал врач.
– Глеб, я без лифчика, - поздно обеспокоилась Мила и невольно прикрыла рукой грудь, на которую сразу же посмотрел Алашеев.
– Я заметил.
– Я не буду перед доктором… - она замялась. – Пусть и говорят, что у врачей нет пола, но я бы предпочла подняться и…
Она замолчала, состроив рожицу.
– Я понял тебя. Проводить до спальни?
Ох, ты ж…
– Да. Если можно. И если мы не задержим твоего врача.