Трол Возрожденный. Тетралогия
Шрифт:
Они пришли. Покои Сантина располагались в самом дальнем от замка крыле, под самой крышей, даже выше той галереи, из которой Трол увидел маяк. Отсюда маяк был виден очень хорошо, А поскольку стемнело уже основательно, маяк прорезал воздух длинным и широким, как сноп, лучом света.
А вот стены этого коридора выглядели мрачновато даже на вкус Трола. Правда, на всех колоннах тут горело по два факела, да еще устроенное в торце большое окно добавляло немного отраженного света от города и порта. Но все равно — коридор, казалось, вел не к жилому помещению, а едва ли
Чтобы не ошибиться, Трол спросил:
— Ты тут живешь?
— Конечно.
— Один?
— А зачем мне кто-то? Слуга, чтобы подавать тарелку, мне не нужен, а все остальное делают люди матери.
Принц Сантин вставил тяжелый медный ключ в прорезь своей двери, уверенно повернул его, за дверью щелкнула щеколда. Дверь отворилась, они вошли. Комнат в покое было несколько, но все были пустынны, тихи и очень чисты. Даже мебели было мало, лишь самое необходимое — кровать под старинным вышитым балдахином, многоярусный комод для белья, шкаф для тяжелой зимней одежды. У окна стоял стол, в углу висело большое зеркало с невысокой тумбочкой сбоку от него, на ней виднелись бритвенные принадлежности.
Сантин подошел к широкому креслу, придвинутому к камину, который едва-едва горел, скинул башмаки, вытянул ноги и пошевелил пальцами в тонких, из беленого льна чулках.
— Ух, если что меня и раздражает в полиции, так это необходимость весь день ходить.
— А ты попробуй помаши мечом, да еще в таком темпе, в каком вот он работает, — Кола кивнул в сторону Трола, — мигом твоя ходьба бездельем покажется.
Сантин улыбнулся чуть свысока и поднял руки в извечном жесте подчинения.
— Сдаюсь, ты прав, брат.
А Трол тем временем смотрел на волоски, прилипшие к бритве. И на то, где она лежит. Потом еще раз на Сантина. Тот поймал этот взгляд, нахмурился. Поднялся, подошел, отодвинул тазик с грязной водой, улыбнулся.
— Видишь, житье в одиночестве имеет свои негативные стороны. Например, убирать покои придут только завтра, с утра, а бриться иногда приходится к ужину… Впрочем, я позвал тебя не для того, чтобы говорить банальности. — Он помолчал, собираясь с духом, но, видимо, на это ему нужно было больше времени. — Вина?
Трол отрицательно мотнул головой.
— Ну а я выпью.
Сантин босиком направился к погребцу, стоящему у дальней стены, и налил два кубка. Каково же было его удивление, когда Кола, мельком глянув на Трола, от своего вина тоже отказался. Тогда, удобно расположившись в своем, видимо, излюбленном кресле, Сантин начал:
— Так уж получилось, что ты знаешь это дело с самого начала, и лучше многих. Поэтому я хочу посоветоваться.
Трол удивился, но не очень.
— Именно… И вот по какому поводу. Сегодня днем в порт пришла шхуна, капитан которой доложил, что у берега, милях в восьмидесяти к западу от устья Аттельгира, нашел множество обломков. Моряки подобрали несколько кусков и нашли выжженную надпись. Из нее следует, что потерпевший крушение корабль
— Вот эта да! — воскликнул Кола.
— Да, я об этом правителю не доложил, думаю, еще рано.
— Кусок большой? — спросил Трол.
— Не очень.
— Тогда я бы вообще ничего не докладывал. Пока проверка не подтвердит, что «Косоклин» не пришел ни в один из известных тебе портов, — сказал Трол.
— Думаешь, это может быть хитрость?
— Думаю, да.
— Но зачем? — спросил Кола. Он переводил взгляд своих круглых, еще мальчишеских глаз с одного собеседника на другого.
— Не знаю. Может быть, они хотят, чтобы мы подумали, что три десятка кинозитов попросту утонули. А может быть, хотят переделать «Косоклин» и представить его под другим названием. Для этого и кусок обшивки с надписью выдрать не жаль. Тем более что хороший плотник этот кусок за день-другой без труда восстановит
— Думаешь, не докладывать? — еще раз спросил Сантин, печально поглядывая на огонь. Он действительно был очень чисто выбрит.
— Ну, если и доложить, то добавить эти сомнения.
Вино в кубке Сантина кончилось, он лениво поднялся, чтобы поставить кубок на стол. Трол тоже поднялся из креслица, увидел себя в зеркале, подправил кончик воротника, повертел головой, прихорашиваясь. Подошел ближе к блестящей поверхности, снова повертелся, усмехнулся, а затем медленно, как в трансе, провел над ним ладонью. И застыл, глядя на себя, будто только что увидел.
— Камзол можешь оставить себе, — быстро проговорил Кола. — Девушки ведь не смеялись.
— Что? — очнулся Трол. — А, да, девушки. Спасибо, но я почему-то думаю, он мне теперь не скоро понадобится. Что-то мне подсказывает, я оказался никудышным сотрапезником.
— Вот уж не сказал бы, — горячо начал было Кола, но Трол с ним даже не спорил. Он еще раз с улыбкой поклонился Сантину, который наблюдал за своим гостем с непонятной сосредоточенностью, и пошел к двери.
— Кстати, — внезапно он обернулся, чтобы посмотреть на принца Сантина жестковатым и в то же время уклончивым, как в поединке, взглядом. — Не мог бы ты ответить на простой вопрос — у кого, кроме тебя, есть ключ от этой комнаты?
— Я думаю, — начал Сантин, чуть нахмурившись, — у слуг. Они же ходят сюда убирать, а я иногда ночую в городе, прямо в сыскном приказе, у меня там есть кровать… Ну, может быть, его можно раздобыть еще у мажордома, но где он его хранит, я не знаю.
— А твой распорядок дня известен всем?
— Да, многим… К чему эти вопросы, Трол? — спросил Сантин в упор.
— Я еще не знаю, принц. — Трол попробовал как можно легче и беззаботней улыбнуться, но Сантин был не тот человек, который не умел видимость отличать от действительности.
— Полагаю, это невежливо — не ответить на мой вопрос, — сказал он. — Ты что-то подозреваешь? Или кого-то… Меня, например?
— Принц, я не могу ответить тебе на этот вопрос, хотя… — Трол подумал и все-таки уверенно закончил: — Готов признать, что некоторые подозрения у меня имеются. Но высказывать их я смогу позже.