Тролльхол

Луговцова Полина

С близкого расстояния видно, что он очень запущенный. По ржавой крыше расползся ядовито-зеленый мох, традиционная красно-коричневая краска на стенах облезла, деревянные оконные рамы изрядно подгнили и покрылись белесыми пятнами грибка. Ремонт здесь не делали как минимум полсотни лет. Возле дома днищем кверху лежит небольшая деревянная лодка – судя по всему, на тот случай, если уровень воды поднимется.

Неожиданно дверь в доме распахивается, и в проеме появляется парень, худощавый, темноволосый, в спортивном костюме и высоких резиновых сапогах. Он заворачивает за угол дома и выходит оттуда, удерживая за руль фэтбайк – массивный и низкий

велосипед с толстыми рельефными шинами. Парень катит его по воде рядом с собой, направляясь туда, где все еще стоят Рин и Фроя. Из-под колес летят брызги, попадая на одежду, но ему, похоже, все равно.

– Привет, Ян! – Фроя машет ему рукой и сообщает Рин: – Это соцработник, он привозит Вильме продукты. Правда, она их не ест, отдает Хуго вместе с мусором.

– А чем же она питается?

– Подозреваю, что ее основная пища – это энергия стихий и космоса.

Каскад холодных брызг долетает до Рин. Вскрикнув, она отскакивает в сторону. Фроя ворчит на подошедшего Яна:

– Вот же бестолочь! Гостью нашу вымочил.

– Извините. – Парень, явно сконфуженный, не смотрит ни на Фрою, ни на Рин, и направление его взгляда определить невозможно из-за сильного косоглазия. – Я не нарочно.

Еще у него странный голос, слишком высокий для его возраста, и сиплый, будто простуженный, а выражение лица как у умственно отсталого. Рин всегда старалась избегать ненормальных: ей казалось, что в любой момент они могут впасть в ярость и вцепиться в горло первому встречному. Вот и этот Ян не вызвал у нее симпатии.

– Как там Вильма? Не занята? – спрашивает Фроя.

– Нет, она давно вас поджидает, – отвечает Ян. – Сердится от того, что вы кругами ходите.

«Может, он и умственно отсталый, но английским владеет неплохо, – отмечает про себя Рин и вдруг удивляется: – Откуда же Вильме известно, как и где мы ходим?!»

Ян перекидывает длинную ногу через раму фэтбайка, усаживается верхом и налегает на педали. Массивные колеса тяжело подпрыгивают на неровностях. Забираясь все выше в гору, фэтбайк движется рывками, как ретивый скакун. В бардачке под сиденьем звонко бряцают гаечные ключи. Полупустой сплющенный рюкзак нещадно колотит парня по спине, из него доносится дробное постукивание, словно внутри находится куча мелких твердых предметов. Что-то светлое выскальзывает из отверстия в неплотно закрытой застежке-«молнии», падает на каменистую поверхность и скатывается вниз.

– Ян! Постойте! – кричит Рин и спешит подобрать предмет, но не может найти его, хотя отлично помнит место, куда он упал. Там лежит только высохшая птичья косточка. Скорее всего, она здесь уже давно, а предмет, выпавший из рюкзака, провалился в какую-нибудь расщелину.

– Что случилось? – спрашивает Фроя, удивленно глядя на Рин, склонившуюся над землей.

– Ничего. Показалось, будто Ян что-то выронил.

– Вот разиня! Надеюсь, это были не ключи от его дома.

– Нет, другое. Но я ничего не нашла.

– Совсем ничего?

– Здесь только вот это, но вряд ли это оно… – Рин все-таки подбирает кость и показывает Фрое.

– Давайте-ка ее сюда, потом разберемся. – Косточка перекочевывает в карман домработницы, и в последний миг Рин замечает на ней какой-то знак, выцарапанный из нескольких ломаных линий. Она вскидывает вопросительный взгляд на свою спутницу и по выражению ее лица понимает, что не получит ответов.

– Вильма заждалась нас! – Фроя входит в воду. Тугая, янтарно-медовая коса переливается на солнце, покачиваясь

между лопаток в такт шагам. Рин недоумевает: где же седина? Вчера Фроя была совсем седая. Хотя… ну что тут удивительного? Покрасила волосы, вот и все. Ничего мистического.

Найденное объяснение не приносит успокоения, Рин интуитивно понимает, что все не так уж просто. Ее гложут сомнения в том, что загадочная Вильма чем-то ей поможет. Здесь явно не любят чужаков, и вряд ли эта знахарка, или кем там она считается, станет исключением. Зачем же Фроя ведет ее к ней на самом деле? Что она задумала? И не станет ли все еще хуже после этого визита?

Рин подходит к дому Вильмы, находясь в полном смятении, и останавливается. Она готова повернуть назад, не перешагивая порога, но Фроя берет ее за руку и тянет за собой внутрь.

Вильма встречает их в темной захламленной прихожей. Это коренастая крепкая старушка с молочно-белыми волосами и пронзительными дымчато-синими глазами на бледном лице. Но, несмотря на бледность, она ничуть не выглядит нездоровой, наоборот, вся так и лучится энергией. Хозяйка подходит очень близко к Рин, а затем долго и пристально смотрит на нее так, как смотрят на человека с нечистыми намерениями. Рин становится неуютно под этим блуждающим взглядом, и возникает странное чувство вины, беспричинное, но тем не менее очень сильное. Ей хочется отвернуться, но почему-то не получается: Вильма словно силой удерживает на себе ее взгляд, не позволяет отвлечься. Но наконец она ее «отпускает» и, обращаясь к Фрое, произносит короткую фразу на совершенно незнакомом языке. Это точно не шведский, и не разновидность местного диалекта. Это вообще не похоже на человеческий язык, скорее на птичий клекот. Фроя сразу расслабляется и расплывается в улыбке: судя по всему, полученная информация пришлась ей по душе. А Рин догадывается, что прошла некую проверку. Но тут выясняется, что это еще не все испытания на сегодня.

Оставив гостей у порога, Вильма скрывается в недрах своего жилища и вскоре возвращается, облачившись в замызганный наряд, отдаленно напоминающий одеяние средневековой ведьмы: на голове ее высится конусообразная шапка из задубевшей кожи, подбитая мехом, пожелтевшим от времени, тело прикрывает полинявший, сизовато-фиолетовых оттенков плащ, весь в пятнах и разводах, а в руке зажат черный остроконечный жезл, похожий на вертел для жарки мяса, с веретенообразным утолщением в середине. В другой руке Вильма держит деревянный сундучок, окованный медью. Жестом пригласив следовать за собой, она идет к выходу. Гроздья длинных белых палочек, притороченных к поясу, дробно постукивают на каждом шагу, и Рин узнает в них птичьи косточки с различными символами.

Потом Рин и Фроя томятся ожиданием, расположившись на валунах за домом, пока Вильма занимается приготовлениями: разжигает костер в расщелине между камней, а когда он как следует разгорается, извлекает из сундука кожаный кошель, стянутый тесьмой, раскрывает его и высыпает на ладонь часть содержимого: это похоже на семена какого-то растения, круглые глянцевые крупинки черного цвета. Размашистым движением Вильма швыряет их в огонь, берет жезл и, постукивая им о каменистую поверхность под ногами, медленно идет вокруг костра, не отрывая взгляда от плюющихся искрами языков пламени. Она воркует что-то по-голубиному, белый полупрозрачный дым окутывает ее, полы плаща вздымаются и трепещут подобно крыльям, а голова в остроконечном колпаке теперь выглядит, как голова птицы с поднятым к небу клювом.