Трон Знания. Книга 1
Шрифт:
Вдоль дороги теснились опрятные дома с узорчатыми оградами из камня. Девочки в ярких платьях прыгали на скакалках и громко выкрикивали считалки. Мальчишки в клетчатых штанах и в рубашках, расстегнутых до пупка, гоняли на велосипедах, раскручивая трещотки, от которых звенело в ушах. Помчались за машиной. Когда Адэр свернул на другую улицу, шумная детвора наконец-то отстала.
Адэр притормозил перед сидящим на лавочке стариком:
– Как называется ваше селение?
Селянин поднялся, снял выгоревшую на солнце кепку и с гордостью произнес, как
– Прииск «Рисковый». – Улыбнувшись, добавил: – Заходите в гости.
– Благодарю. В следующий раз непременно зайдем, – ответил Адэр. – Как проехать к дому начальника прииска?
Селянин принялся водить протянутой плашмя ладонью из стороны в сторону, будто елозил тряпкой по столу:
– Поворот сюда, потом туда. Раз-два. Третий поворот сюда, а там и дом. Увидите резной конек на крыше – значит, не ошиблись.
Вскоре Адэр вел машину по нужной улице, выискивая конька. Хорошо, если он будет большой и сразу бросится в глаза. Нет, все-таки маленький – старик сказал бы «конь», а не «конек».
Достигнув конца улицы, Адэр развернул автомобиль и поехал еще медленнее, барабаня пальцами по рулю. Терпение иссякало.
– Заходите в гости, – раздался женский голос.
Адэр ответил селянке: «Непременно», – и поинтересовался, где дом начальника прииска.
– Вы его проехали. – Селянка вскинула руку, указывая назад. – Видите крышу с резным коньком?
Должно быть, этот злополучный конь совсем крошечный, раз он его не заметил.
– Я плохо вижу, – четко выговаривая каждое слово, промолвил Адэр. – Просто скажите, какой по счету дом.
– Четвертый, – пробормотала селянка и торопливо пошла вдоль забора.
Никаких коней на доме не было, зато к верхнему углу крыши была прибита тонкая доска – полукруглая, как раскрытый веер, с вырезанными насквозь завитушками. Это он?..
Адэр пробежался взором по низкой изгороди из прутьев, по старым каменным стенам в трещинках и расколах, по ситцевым занавескам в сборочку и глиняным горшкам с цветами. Сбоку дома под навесом из парусины стоял видавший виды мотоцикл.
Между дощечками калитки протиснулась маленькая собачка – ушки надломленным зонтиком, хвостик торчком – и мягко так: «Тяв».
Из окна выглянула женщина. Отодвинув цветок с разлапистыми листьями, спросила:
– Вы к Анатану?
Адэр смотрел в простоватое, в оспинках лицо, силясь вспомнить, от чьего имени приходили отчеты, а хозяйка, приподняв белесые брови, добродушно улыбалась. Ну, если веер с узорами – конек…
– К нему, – ответил Адэр и заглушил двигатель.
– Он на прииске.
– Папа на работе, – прозвучал детский голосочек.
Над изгородью показалась голова девчушки с тонкими, как карандаши, косичками.
– Аля! – окликнула ее мать.
Девочка уселась на крыльцо, уперлась кулаком в щеку.
– Заходите в гости, – пригласила хозяйка.
Девчушка взяла со ступени трещотку, крутанула.
– Аля! – Мать постучала пальцем по подоконнику. – Не видишь, мы разговариваем?
– Где контора вашего мужа? – поинтересовался Адэр.
– Где ж ей быть? На прииске. А зачем вам?
– Хотим посмотреть.
– Анатан ждет вас? – с тревогой в голосе произнесла хозяйка. – Подождите, я сейчас. – И скрылась за занавеской.
Над изгородью вновь появилась голова девчушки с круглыми от притворного страха глазками.
– Там чудища! – Аля подняла над прутьями трещотку. – Возьми.
Адэр щелкнул зубами, чем вызвал у девочки радостный визг, и завел машину.
На крыльцо выскочила хозяйка:
– Постойте! – Припустила к калитке. – Подождите!
Адэр вдавил педаль газа в пол. Посмотрел в зеркало заднего вида. Жена начальника со всех ног бежала за ними по улице, размахивая руками. Все повторялось, разве что распорядитель прииска додумался не выставлять напоказ свои доходы, а значит, придется потрудиться, чтобы уличить его в воровстве.
***
Всё вокруг казалось враждебным и лживым. Не желая разговаривать с криводушными селянами, Адэр разузнал у детворы, в какой стороне находится прииск. Из множества тропинок, уводящих от поселка в нужном направлении, выбрал самую протоптанную. Вполне возможно, что именно по ней сотни рабочих добираются до месторождения рубинов – одних из наиболее дорогостоящих драгоценных камней.
Адэр неторопливо объезжал валуны и ямы, кусты с колючками и засохшие деревья, стараясь не потерять из виду дорожку, бегущую через непривычно желтую с бронзовым отливом пустошь. Вдали виднелись туманные очертания холмов.
В песке появились странные серые нити – точно седые волоски в золотистой шевелюре. С каждой минутой нити делались шире, длиннее. И вскоре по пустоши потянулись дымчатые полосы-пряди.
Адэр затормозил. Открыв дверцу, набрал полную пригоршню седой пыли. Пепел… Отряхнул руку. На коже осталась скользкая, маслянистая пленка.
– Как думаете, о каких чудищах говорила девочка? – прозвучал взволнованный голос.
Вытирая ладонь тряпкой, Адэр покосился на Малику и промолчал. С недавних пор от ее черного взгляда нет-нет да и пробежит мороз по коже. Или он это придумал? Истосковался по нежному взору Галисии, по гибким рукам, тонкой талии и горячему дыханию на своих губах? Возможно. В Тезаре редкая ночь проходила в холодной постели. И чаще всего в ней была его хрупкая и кроткая Галисия Каналь…
Меньше чем через час Адэр заглушил двигатель примерно в сорока шагах от сторожки – к ней вела слишком узкая для проезда тропа, по бокам которой то там то тут темнели участки земли, покрытые пеплом. Дощатое строение с одним оконцем стояло на деревянных сваях. Высокие ступени взбегали к прочной двери. Ветерок перебирал на крыше темно-золотую солому. Чуть дальше – за домиком – возвышались кучи песка и камня.
Из сторожки вышел старик и, поигрывая трещоткой, направился к автомобилю. Местный дурачок? Хорош же начальник, если доверил охранять государственное добро больному человеку.