Тропа Селим-хана (сборник)
Шрифт:
Зачем ему Командор? Зачем Анисим и Тишка, Муса, Мохов? И его приятель Оловянный, о котором я еще не упоминал, - вор-домушник, вечно пьяный верзила с неприятными, тусклыми, словно остановившимися глазами? Нет, я не мог объяснить интерес Марча к этим разным людям.
Где же обретается Марч? Откуда должен прийти?
Командор ответить не мог или не хотел. Но я и без того узнал порядочно. Завтра вечером все решится! Надо немедленно дать знать нашим.
Каждый день я уходил на разведку - намечать расположение
Над поляной, где мы остановились на отдых, навис гребень горы, весь красный от осенних кленов. На нем вздымалась тригонометрическая вышка, одна из многих, расставленных по горам и долам. Мы с Царевым условились, в каком бревне и приблизительно в каком месте будет лежать мое послание - крохотная бумажка, засунутая в щель.
Набегали клочья тумана; вышка то теряла свои очертания, то снова вырезывалась на фоне хмурого неба. Я спешил, чтобы добраться засветло. В голове складывался текст записки, - подтянуть к стоянке банды поисковую группу, ждать моего сигнала. Три выстрела подряд. Кроме пистолета, у меня есть еще граната; быть может, придется ее пустить в ход. Да, три выстрела или взрыв гранаты. И тогда…
– Стой!
– раздалось в чаще.
Я вздрогнул, потом засмеялся - на меня смотрел солдат с карабином.
– Саратов, - сказал я.
– Затвор, - ответил солдат.
Прекрасно - значит, записка не нужна. Обо всем сейчас же договорюсь, узнаю про Корочку, про Анисима.
Сам Царев ждал меня в шалаше с радистом Комовым возле вышки. Я подбежал. После тягостных часов в роли Трофимова встреча со своими - желанная передышка, и я готов был расцеловать их, Комова и даже Царева. Я забыл, что мне следует прежде всего доложить капитану. Вопрос о Корочке, об Анисиме не удержался на языке.
– Спокойнее, капитан, - услышал я.
Только выслушав меня, Царев сообщил - очень коротко и с видом весьма недовольным - о судьбе моих помощников.
– Вы не должны были их отпускать от себя, - сказал он.
– Особенно Корочку. Это серьезный промах.
– Да, досадно, - согласился я.
– Но как я мог предвидеть…
– Не знаю, - он сплел свои пальцы и после паузы хмуро повторил: - Во всяком случае, вы не имели права оставаться в единственном числе.
– Есть еще Тишка.
– Пустое место!
Хвалить Тишку я не собирался. Однако высокомерный тон Царева сердил меня, и я сказал:
– Парень он неплохой. И будет полезен мне, - я не сомневаюсь.
На это он ничего не ответил, только брезгливо поморщился и отпустил меня.
Увы, я не представлял, какую важную роль сыграет в предстоящих событиях Тишка. Я слишком доверился ему.
– Вот что, Тихон, - шепнул я ему, вернувшись на стойбище.
– Может статься, услышишь выстрел… Давай тогда сразу ко мне.
– Кто стрелять будет?
– Я. Наших пора вызывать. Хватит нам тут в лесу жить, как волкам.
План у меня был такой: дождаться Марча, потом выйти в лес и дать сигнальный выстрел. Царев и его люди с вечера подтянутся поближе и смогут быстро окружить банду.
Не только я, весь лагерь был в тот вечер возбужден ожиданием и долго не засыпал. Командор дольше обычного чистил свои ногти, потом брился, готовил в дорогу пожитки. Я спросил его, когда появится Марч.
– А-ачевидно, до рассвета, - протянул Командор, растянулся на топчане и тотчас вскочил.
– Дятел стучит, - сказал я.
Нервы Командора сдавали. Он боялся своих подручных и не скрывал этого.
– Мохов, А-алавянный, - произнес он, прислушиваясь к шепоту, донесшемуся снаружи.
– Шушукаются. Вы не представляете, какая пытка для интеллигентного чела-авека с такими… Нет, как сказал классик, трепетная лань не может ха-адить в упряжке с а-аслом.
– Сейчас вам не позволительно быть трепетной ланью, - заметил я, впадая в тот же тон.
– Вы думали, как нам быть, если ваш Марч не придет?
– Нет, нет.
– Он томно потянулся и сжал ладонями виски.
– Это было бы ужасно.
– Но допустим, - настаивал я.
– Нет, он придет. Если… Если не случится с ним катастрофа. Та-агда… Га-алубчик, выручать нас будете вы. Вы нас поведете за кордон. Кто же еще? Га-алубчик, ведь правда?
Он обнял меня и поцеловал мокрыми пухлыми губами в щеку.
«Отлично, - подумал я.
– Как раз такой ответ мне и нужен. Значит, Командор по-прежнему доверяет мне».
Наконец мы оба уснули.
Тишке я приказал разбудить меня через два часа. Последний раз я проверю и сменю посты… И затем, не позже рассвета, преступник Трофимов перестанет существовать, капитан Новиков возродится, и вся банда, а с ней и загадочный Марч станут нашими пленниками.
Марч придет - в этом я не сомневался. Наши пограничники не помешают ему прибыть сюда, в ловушку…
Теперь, когда я вспоминаю все это, мне ясно, - тогда я был слишком уверен в успехе и излишне спокоен. Было бы полезно прислушаться к тому, о чем шептались Мохов и Оловянный.
Вскоре к этим двум голосам присоединился еще третий. Я спал, я не мог слышать Тишку, который подсел к костру, едко дымившему в ямке, и… выдал меня.
– Дяденьки!
– он обращался так ко всем старшим.
– Дяденьки! Зачем нам за границу уходить? Не надо! Грехи ведь не отвалятся от вас, еще больше греха возьмете на душу! А лучше вы покайтесь, покайтесь!
Бандиты сперва отмахивались от Тишки, гнали его. И тут Тишка не выдержал, выболтал все.
– Ей-богу, Новиков, капитан, - клялся он, - не убитый, живой.