Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд (+ Бонус. Новый год у Тумановых)
Шрифт:
– Это больше не имеет значения, Агата, - признаюсь искренне.
Сам же лихорадочно вспоминаю, где планшет. Бухал я точно без него. Сутки страдал – тоже. Ни о какой проверке почты и речи не было. Я бросался из крайности в крайность. Если до ночи с Агатой я упрочился в статусе родного отца. Сам решил – сам поверил. То после… Я пытался принять тот факт, что мы с тройняшками чужие.
И теперь, если честно, не хочу получать результаты. Я без них все решил. Мое тройное табу станет главным смыслом жизни. Ирония судьбы. Осталось убедить Агату.
–
– Чертовка, переодевайся – и мы поедем… - начинаю строго, чтобы звучать убедительно, но мой тон действует на Агату совсем не так, как задумывалось. Вместо того чтобы растаять и подчиниться, она воспринимает каждое слово в штыки. Броню свою стальную укрепляет шипами.
– Никто никуда не едет, - расстреливает меня ледяными иглами.
– У нас с тройняшками весь день распланирован. И тебя в нашем графике нет, увы, - отталкивается и возвращается к быстрой ходьбе, постепенно увеличивая скорость до бега.
Но от меня не сбежать.
– Значит, внесем, - рычу в ответ, устав уговаривать мою несносную женщину. Понимаю, что она имеет полное право обижаться, но не умею правильно обращаться с колючками. Единственная Агата у меня такая, характером и берет. И я не готов от нее отказаться.
Разозлившись, бью по панели тренажера, попадаю на кнопку паузы или отключения. Достигаю цели – беговая дорожка останавливается. Агата едва не падает, но я предусмотрел именно это. Поэтому наклоняюсь резко, подхватываю ее под бедра – и закидываю горячее, брыкающееся тело себе на плечо.
Глава 33
– Отпусти, Адам, - шипит чертовка куда-то мне в спину, хлопает ладонью, но аккуратно. Сдерживается. Несмотря ни на что, не переступает за рамки приличия. Судя по возне, пытается выпрямиться немного, цепляясь за мой ремень, опасливо и наверняка смущенно по сторонам осматривается. Беспокоится, как будет выглядеть в глазах так называемой общественности? А мне плевать. – Ты меня позоришь перед окружающими.
Оборачиваюсь на застывших с открытыми ртами девушек. Они оставили тренажеры и даже вид не пытаются делать, что занимаются. Просто пялятся на нас.
– Да брось, пусть завидуют, - с трудом проглатываю ехидный смешок. Не стоит злить Агату еще больше. Изначально у меня миссия другая была, но с ней вечно все идет не по плану.
Беспрепятственно выношу чертовку из зала, подмигиваю опешившему Роману. Он понимающе кивает и закрывается в кабинете, изображая бурную занятость. Агата фыркает возмущенно, коленкой в живот мне упирается, пыхтит яростно. Наказываю ее за непослушание легким шлепком по попке. Абсолютно невинным. И делаю это на участке коридора, где нас никто не увидит.
– Адам, ты труп, - цедит Агата обреченно, зато замирает наконец-то. Так легче ее нести. Хотя интереснее, когда сопротивляется.
– Если ты примчишься на опознание, как в тот вечер, тогда я всеми конечностями «за»! – откровенно смеюсь
– Я не одна из твоих… - делает паузу, пытаясь заменить ругательство, - …женщин. И не позволю так с собой обращаться.
Ревнует меня, что ли? К развязному прошлому?
Моя девочка!
– Хм, - усмехаюсь, но топлю эмоции в глухом кашле.
Согласен, я веду себя импульсивно и по-хамски. Но мы с Агатой могли препираться в зале вечно. Лучше сделаем это в другом, более уютном месте. Где все свои и никто не осудит.
– Пообещай, что вы поедете со мной, - прошу тише и серьезнее.
– Нет, - выпаливает упрямо.
– Ответ неправильный, подумай еще, - проговариваю громче.
Перехватываю ее чуть удобнее, придерживаю рукой упругую попку. И пока Агата виляет ею, пытаясь сбросить мою ладонь, я наоборот сжимаю ее крепче, впиваясь пальцами в напряженные мышцы. Вызываю молчаливую бурю недовольства, но невозмутимо поворачиваю в коридор, что ведет к детскому залу.
Замедлившись, осматриваюсь в поисках нужной двери. Не запомнил, где чертята занимались в прошлый раз.
– Ты не туда идешь, - не выдерживает Агата, когда я забредаю в одну из раздевалок.
– Так ты не помогаешь, - укоряю ее.
– На ноги меня поставь, - вздыхает. – У меня нет времени на все эти глупости, мне детей собрать надо.
Размышляю, отпустить ее или еще рано. Но нежный голосочек, что доносится откуда-то сбоку, мгновенно исправляет ситуацию к лучшему.
– Папочка? – звучит так мило, что я улыбаюсь, как блаженный, и даже Агата затихает.
– А куда ты мамочку несешь?
Ксюша стоит в проходе, теребит край сарафанчика и ресничками хлопает растерянно.
– Мама баловалась, принцесса, пришлось усмирить, - усмехаюсь и добавляю едва слышно, чтобы только чертовка уловила: - Наказывать буду. Позже…
Получаю еще один удар по спине, но гораздо ощутимее и кулаком. Дико хочу шлепнуть нахалку по аппетитному, но вредному заду в ответ, однако сдерживаюсь при детях.
– О-о-о, а сюрприз где? – неожиданно выскакивает Васька. Я и не заметил, откуда она прибежала. – Привет, мам, - заглядывает мне за спину. А потом запрокидывает голову и преданно, воодушевленно меня гипнотизирует. Глазки сине-карие округляет. И тут же к ним присоединяется точно такая же пара – Ксюшкиных.
Близняшки нетерпеливо ждут моего ответа, а я сканирую их обеих. И все-таки сильно они на меня похожи. Есть в девчонках что-то Тумановское. Взгляд этот…
Неужели бывают такие совпадения? Впрочем, неважно!
Мои! Наши! Будущие Тумановы, чтоб мне провалиться!
Покачиваюсь, теряя равновесие, когда Агата, будто подслушав мои мысли, взбрыкнуть пытается. Все-таки хлопаю ее по бедру.
– Дядя Адам, вы опять маму обижаете? – не в самый подходящий момент появляется Макс.
Буравит меня черным взглядом, прищуривается с подозрением, руки в бока упирает. Готов напасть в любой миг и маму «отбить».