Трудно быть хорошим
Шрифт:
— Не ушибся хоть?
— Да что ему станется… Уж лучше бы вправду ногу сломал. Да, трелевщик-то нам не вытащить. На бок повалился. Чует мое сердце, придется его там оставлять.
Отец покачал головой недоверчиво и говорит:
— Какие проблемы-то? Если есть бревна, то чего там тащить?
— Да бревен там завались. Другое хреново — он свалился в таком месте, что пришлось привязывать его ко всем окрестным деревьям. Но, похоже, весной его все равно смоет. Как пить дать.
— Правда хреново, — согласился отец. — Я бы ни за что не оставил эту машинку в горах.
Кстати, про «машинку». Трелевщик — это потрясающая штука, хотя на самом деле это просто обыкновенный флагшток на колесах.
— А я ведь, черт подери, еще и «гуся» на горе оставил, — продолжал сокрушаться Бак.
— Ну так я мигом? — засмеялся отец.
— Давай, а? — оживился Бак. — Вместе-то мы его запросто вытащим. Ну давай! Монет отвалю…
Ах вот чего он заявился! Еще деньги предлагает?!
— Вперед заплачу, — говорит Бак Дейвз. Отец ничего ему не ответил, и тогда Бак договорил: — Помоги, Билл! Нельзя трелевщик там оставлять. А без «гуся» его с места не сдвинуть. Можно, конечно, еще дизелем, да и тот у нас сломался.
— Прямо и не знаю даже, — сказал отец.
— Твой «Джимми» на ходу? — спросил Бак.
— Вчера еще ездил.
— Хороший самоход, — стал подлизываться Бак. — Я видал уж, как ты гонял на нем по горам. А снега тогда было поболе нынешнего.
«Интересно, когда это он сподобился его увидеть», — подумал я про себя.
— А чего бы не погонять, — согласился отец.
— В два счета обернешься туда и назад, — уговаривал Бак.
— На такую верхотуру мне не забраться… Сколько там, говоришь, снега? Пять футов или шесть?
— Да ты что?! Не больше четырех. И дорогу мы на три мили расчистили. Да там в лесу снега-то всего — разок собаке отлить. Доедешь прямо до самого места.
…Итак, трелевщик готов, и ты собрался им управлять. Тогда нужен еще захват, который будет набрасывать на бревна стальные петли и подцеплять эти петли на крюк. Трос волочит крюк по земле и, натягиваясь, приподнимает груз. Тут-то ты и врубаешь барабаны: один начинает наматывать трос, а второй — ослабляет его, когда тот минует шкив, и подает свободный конец троса к следующему штабелю бревен. И если вдруг зазеваешься, или уснешь, или задумаешься, вспоминая вчерашнюю вечеринку, — тогда все это дровяное хозяйство обрушится прямо на твою башку. Поэтому, когда ты справился с одной партией бревен, надо выскочить побыстрей из кабины, освободить захват, залезть обратно, и, пустив барабаны в обратную сторону, сбросить захват вниз. Снова накидываешь петли на два или три бревна и знай крути барабан. Вот теперь ты умеешь трелевать.
— Если твой «гусь» не слишком высоко, то, наверное, кто-нибудь смог бы до него добраться.
— Нет, «гусь» высоко. Там же, где трелевщик. Но я знаю, что ты сможешь.
— Когда, говоришь, вы дорогу чистили? — отец отодвинулся от пикапа и взглянул на Бака пристально.
— Вчера утром.
— А как по-твоему — не насыпало со вчерашнего дня еще фута два?
— Да нет, не больше фута. Ты туда запросто поднимешься, Билл.
— Может быть, может быть…
…Значит, трелевать ты уже умеешь. Это, конечно, здорово, но есть еще уйма хитростей. Ну, допустим: подцепил ты бревно, а оно ни с места, того гляди перевесит и опрокинет трелевщик. Этого легко избежать. Берешь четыре троса, растягиваешь их в разных направлениях и привязываешь мачту к четырем деревьям. Теперь работай хоть целый день. А вот еще проблема: ты набросал кучу бревен вокруг трелевщика, но ведь их еще надо на лесовоз погрузить. Для этого необходим «подъемник». Наклоняешь двенадцати-пятнадцатифутовый столб под углом в сорок пять градусов, перекидываешь через него трос и прикрепляешь с конца пару захватов. Теперь поднял бревна вверх, а потом, с помощью железной мачты, подаешь бревна в кузов. А если водитель лесовоза свой в доску, то он отцепит трос и освободит захваты. А ты можешь пританцовывать себе в кабине и дергать за рычаги, убивая двух зайцев сразу.
Отец потер лоб, сдвинул шапку на затылок:
— Надо мне с женой переговорить. У нас зимой принято дома сидеть.
— Хорошие деньги заплачу, так и скажи Элен. — Бак сунул в рот вторую спичку.
— Ну о чем ты говоришь. Надо ж тебе помочь трелевщик вытащить.
— Сколько еще с его ремонтом мороки будет… Честно говоря, даже не хочется на это время тратить.
…Теперь осталось научиться ездить на трелевщике — не зря же он на колесах и на раме из-под грузовика. На одном месте ты больше дня или двух не задержишься, и если переезжать недалеко, можно и с торчащей мачтой двигаться потихоньку. Но если до новой цели пять миль или на пути линия электропередачи, то мачты придется убирать. Тогда ставишь еще одну железную мачту, а на эту накидываешь петлю и с помощью «подъемника» укладываешь ее вниз на платформу. Вот теперь ты знаешь досконально, что такое трелевщик — огромный агрегат из тросов, рычагов, мачт и барабанов.
— Я поговорю с женой.
— Давай, давай. Я впереди вас поеду.
— А разве вчера ваш трелевщик там не ездил? — спросил я.
Бак понял мой намек и рассмеялся:
— Конечно, мы же лес вывозили.
Потом повернулся к отцу:
— И не знаю даже, кого еще позвать? Сам понимаешь, мало на кого из наших можно положиться, и неизвестно еще, пользы от них будет больше или вреда. Значит, ты, Билл, и ты, Рэндл П. Джоунс, да?
Я кивнул.
— Мы чуть погодя, — сказал отец.
Бак сел в пикап и уехал.
— Представляешь, с одним пикапом остался, — сказал мне отец по дороге к дому.
— Так мы поедем?
— Погляжу сперва, что мама скажет.
Маме все было ясно. Сразу спросила, чем он нам на этот раз хвастал.
Но все уже было решено. Если папа не сказал впрямую Баку «нет» — значит, сказал «да». Это только мы от него слышим «нет» да «нет», а как кто из соседей о помощи его попросит — никогда не откажет, даже если себе в убыток.
И мы стали готовиться к поездке — пошли расчищать поставленный на прикол тягач. Мы с отцом соскребали с него остатки снега, когда из дома появился укутанный по уши Джей. Он у нас уже неделю как хворает. Ухитрился заболеть как раз на свой девятый день рождения. Мама ему сказала, что если он не будет сидеть дома, то до десятого дня рождения ему уже не дожить. Но он, как видите, стоит перед нами с опухшими ото сна глазами и глядит на нас поверх поднятого воротника пальто из-под двух вязаных шапок.
— Можно мне с вами на гору?
Какое серьезное лицо, однако.
— Ты же вроде больной?
Джей пожал плечами:
— Да нет уже. Не очень.
— Там, на вершине, еще холоднее, — . сказал отец. — Мама знает, что ты на улице?
— Она говорит, что если вам понадобится помощь, то мне можно с вами ехать.
Отец спрыгнул с тягача:
— Да не будет там для тебя никакой работы.
Джей словно примерз где стоял:
— Мне хочется посмотреть — как там, наверху?