Трудные дети
Шрифт:
Марат не успел снять маску заботливого парня, поэтому очень остро отреагировал на оскорбление своей подружки. Но он вовремя вспомнил, что завтра надо вести меня к врачу. Не дело, если я буду вся в синяках.
— Ты то быстрее подохнешь. Я уж как-нибудь выберусь. И на будущее - если попробуешь завтра убежать, пеняй на себя.
На моем лице не дрогнул ни один мускул. Но было неприятно осознавать, что Марат отслеживает мои мысли с такой легкостью и скоростью. Я почти не успела подумать о побеге, как этот чечен вырвался вперед. В очередной раз. Он всегда оказывался на шаг или два впереди.
— Не волнуйся, - ответила я, глядя прямо в глаза.
– Я не буду пробовать.
Я убегу.
— Точно?
— Точно, точно.
Рано утром приехала Оксана с пузатым пакетом. Марат заботливо его забрал, перед этим поцеловав свою Ксюшу.
— На, - пакет со всего размаху врезался в спинку дивана.
– Оденься.
Оксана стояла рядом и с нетерпением заламывала руки.
— Я не знаю, Саша, эти вещи могут не подойти. Я выбирала самые маленькие, но…
— Нормуль.
Быстро переоделась и, не глядя в зеркало, выползла в коридор к этим двум. Такой Марат меня смущал, и мне казалось, что своим пристальным взглядом я могу его выдать. Мол, гляньте, спала маска-то. Вот он, настоящий.
— Великовато, - придирчиво осмотрев меня с головы до ног, заключила Оксана. Осторожно подошла ко мне и присела на корточки. Подкатала мне рукава, расправила штанины.
– Ну как, Марат?
Он пожал плечами.
— Сойдет.
Мы приехали в большую поликлинику. Меня несколько часов таскали по врачам - из кабинета в кабинет. Многое для меня было в новинку - всякие приборчики, процедуры, поэтому в половину кабинетов со мной заходила Оксана. Она мне помогала, подавала одежду, если нужно было, а потом выслушивала врача. Я ничего не понимала.
Марат нервничал. Как только я вышла из очередного кабинета - одна, без Оксаны - он подлетел ко мне и излишне сильно дернул за руку. Хрустнула кость.
— Долго еще?
— А я е**?
И снова подзатыльник.
— Мы на людях.
— Откуда я знаю?
– поспешила исправить.
– Спроси у нее.
— Черт, - прошипел Марат и посмотрел на часы.
– Я не думал, что так долго.
Вышла Оксана, и чечен к ней подлетел, что-то начиная втолковывать. Она со страхом на меня посмотрела, неуверенно очень и замялась. Наконец, Марат с ней договорился, поцеловал ее и ураганом сорвался с места.
— Пойдем.
Она боялась меня касаться, в смысле, напрямую - кожа к коже. Поэтому лишь поманила за собой.
— Куда?
— Кровь из вены сдать надо.
— А Марат?
— Он скоро приедет, - ее напускная бравада меня так развеселила, что я безропотно пошла вместе с ней.
Через полчаса попросилась в туалет. Оксана растерялась сначала, потом покраснела и оглянулась по сторонам, будто я замыслила какое-то преступление.
— Ну я не знаю.
— Я быстро, - не врала.
Дело двух минут.
— Ладно, - поколебавшись, разрешила она.
– Только не задерживайся.
Она даже не пошла за мной - осталась стоять у стены. Дура. Марат бы на поводке держал. Не зря она мне неинтересна.
Дело действительно двух минут. Мы на первом этаже. На всякий случай, щелкнула шпингалетом, запирая дверь, и начала сражаться с окном. Оказалось сложно - на зиму его утеплили, и клей, бумага и вата здорово мешали. С сухим треском одна ставень слегка распахнулась. Я загнала себе под кожу несколько заноз, но это не страшно. Потом выковырну.
Кошелек Оксаны приятно грел карман. Мне достаточно было просто постоять рядом минуту - она ничего не заметила. Стояла, улыбалась и все профукала.
В дверь, удерживаемую только шпингалетом, сильно застучали. Очень настойчиво. Когда я не открыла, звеневший от ярости голос Марата наполнил мои уши.
— Открывай, - я не отозвалась. В здании тьма этажей. Я могла быть на любом. Дверь снова дернули.
– Открывай, тварь!
Скрываться больше нет смысла. Со всей силы дернула раму, и та наконец-то распахнулась достаточно, чтобы я могла пролезть. У Марата не осталось никаких сомнений. Бешено взревев, он просто выломал дверь. Просто выломал, и та повисла на нижней петле.
Я запрыгнула на подоконник и уже наполовину высунулась в окно. Справа от меня швабра ударилась об стену, чудом не попав мне в голову. Марат дернул меня за слегка отросшие пряди, и я соскользнула с подоконника, обо что-то ударяясь, ударяясь и ударяясь. Чурка крепко держал меня за отросшие волосы, мотая из стороны в сторону.
— Я предупреждал тебя?! Предупреждал?! Не смей мне врать!
– шипел он мне в лицо.
– Никогда! Не смей! Врать!
— Ты знал, что я убегу.
— Чего тебе не хватает?! А?! Мне тебя сторожить нужно? Не отходя ни на шаг?!
Он был не в состоянии разговаривать. А за дверью его ждала Оксана, для которой он должен был быть идеальным. Марат потянулся к шее и уже знакомым жестом меня вырубил. Очнулась я уже дома. Как только я открыла глаза, рядом нарисовался он. Спокойный, уже не орет, но ярость плещется прямо под кожей.
— Ты своровала у Ксюши кошелек.
— Да, - горло болело.
— Прелестно, - его лицо казалось каменным. Но он попробовал улыбнуться. Лучше бы не пробовал.
— Ты отдал?
— Да.
Жалко.
— Ясно.
— Ты мне обещала, - сдерживая ярость, прочеканил Марат.
— Я ей ничего не сделала, - равнодушно отмахнулась.
— Ты мне обещала, твою мать!
– волна злости прошлась по комнате, ударяя в меня. Он ко мне бросился и затряс, больно впиваясь пальцами в плечи.
– Сучка!
— Я говорила, что убегу!
— Молчать!
— Не трожь меня!
— Заткнись!
– отшвырнул на постель, так что я подпрыгнула на упругой перине. Не ушел, навис надо мной, заставляя вжаться в подушку.
– Рот закрой, пока я тебя не е***л.