Трудный вопрос
Шрифт:
Мама в это воскресенье чувствовала себя особенно плохо. Она неподвижно лежала под одеялом на толстой фанере, положенной на кровать с большим наклоном к ногам. В таком положении на твердом листе было легче переносить изматывающую боль в пояснице. Врачи говорили, что все это «на нервной почве» и рано или поздно пройдет, но заканчивался уже седьмой месяц, а боль не отступала. Маму согнуло в тот день, когда хоронили Машиного отца. С тех пор она не могла выпрямиться. Каждый шаг давался ей с трудом.
Маша и
Валерке шел шестой год. Ему разрешалось пользоваться ножом, и он вместе с Машей довольно ловко срезал картофельную кожуру.
— Каменная! — воскликнул Витька, разглядывая круглый камешек. Постукав им по лбу, он повторил убежденно: — Каменная!.. Картошка-то каменная!
— Это просто камешек попался, — объяснила Маша.
Валерка снисходительно покосился на брата.
— Брось в мусоропровод.
Витьке не хотелось расставаться со своей находкой.
— Не брошу! Пойду маме покажу!
Он побежал в комнату.
— Мама! Смотри, какая картошка!.. Ты возьми — не бойся! Я ее вымыл!
Мама подержала камень на ладони и, стараясь не сделать резкого движения, обняла сына за шею.
— Картошку чистите?
— Ага!.. А я мою! Смотри, руки какие чистые стали!
Это была маленькая хитрость. Он не любил мыться в ванне, а воскресенье — банный день, и у Витьки заранее щипало в глазах, будто туда уже успело забраться мыло. Он прижался к маминому плечу и умоляюще зашептал:
— Мамочка! Скажи Маше — я совсем-совсем чистый!
Мама улыбнулась через силу.
— Я бы сказала, но сегодня ты сам запросишься в ванну.
— А вот и нетушки! Не запрошусь!
— Запросишься. Разве ты не хочешь быть аквалангистом?.. Помнишь, по телевизору показывали?
Витька подумал и возразил:
— Они в масках и без мыла!
Мама поманила сына пальцем и, когда он приблизил ухо к ее губам, по секрету сообщила:
— Маша купила тебе маску!
Витька усиленно заморгал ресницами, чмокнул маму в щеку и с хитрющим видом вернулся на кухню. У него хватило терпения на то, чтобы молча забраться снова на табурет и вымыть несколько картофелин. Но больше он терпеть не мог: соскочил на пол, ухватил Валерку мокрой ручонкой за ухо и тоже по секрету прошептал:
— У меня маска!
Брат ничего не понял, а Маша услышала и погрозила Витьке пальцем.
— Зачем в мою сумку лазал?
— За это драть надо! — изрек Валерка, сердито вытирая мокрое ухо.
— Зря не друт! — обиженно произнес Витька.
— Еще как друт! — сказал Валерка.
— Не друт! — заспорил Витька.
Маше
— Сразу видно, что вас часто наказывают! Даже не знаете, как правильно сказать!.. Говорят: не друт, а дерут!
Она вышла в прихожую и принесла «маску». Это был прозрачный козырек на резинке — специально для малышей. Резинка крепко прижимает козырек ко лбу, защищая глаза от воды и мыла. Ни одна капля с волос не попадает на лицо.
Витька пришел в восторг. Валерка сначала скептически отнесся к «маске», но, приладив ко лбу широкий козырек, тоже оценил ее. Если надвинуть козырек на самые глаза, загнуть вниз и смотреть через прозрачную пластмассу, то все на кухне становилось голубоватым, как под водой.
Раньше братья не спорили, кому первым залезать в ванну. В этом деле Витька охотно признавал старшинство Валерки и пропускал его вперед. А сегодня он захотел мыться первым. Маска его — ему и пробовать ее!
В разгар спора раздался звонок. К Агеевым гости приходили не часто, и каждый звонок был маленьким событием. Братья приумолкли. Маша быстро ополоснула руки, вытерла их о полотенце и прихорошилась.
— Маша! Звонок! — донеслось из маминой комнаты.
— Иду, мамочка! — отозвалась Маша и поспешила к двери.
Братья пошли за ней. Витька натянул козырек на глаза и приготовился встретить гостя в этом наряде. Но за дверью никого не было. Маша переступила через порог, чтобы посмотреть на лестницу, и наткнулась на тяжелую корзину, прикрытую папоротником. Из корзины торчал забытый Борисом нож, а из-под лап папоротника проглядывали темно-коричневые шляпки грибов.
— Что это? — тихо произнесла Маша.
Она вспомнила объявление на доске о поездке в лес за грибами. Неужели одноклассники решили преподнести ей подарок? И придумал это, конечно, Гриша Грачев! Кому же еще? Это он организовал поездку. Он заботится обо всех. Заметил, наверно, что нет Маши, и сказал: «Давайте с Агеевой поделимся!» От этой мысли кровь прилила к Машиным щекам. Она подхватила корзину и побежала на кухню. Братья — за ней. Они еще ничего не понимали, но чувствовали: произошло что-то радостное.
Сдвинув на сторону лапки папоротника, Маша всплеснула руками и застыла. У братьев сами собой открылись рты.
— Б-белые! — выдохнул Валерка.
— А кто принес? — спросил Витька. — Дед Мороз?
Маша не ответила. Она обеими руками прижала к себе корзину и понесла ее в комнату.
— Мамочка! Ты только посмотри! Чудо какое!
Скорбно-печальные глаза мамы оживились, когда она, медленно повернув голову, посмотрела в корзину. В коричневых крепышах с белыми ножками была какая-то бодрящая сила. От них и от папоротника в комнате запахло лесной свежестью. Лицо у Маши сияло от счастья. Витька с Валеркой тоже выглядели именинниками.