Трудный выбор
Шрифт:
— Значит, вы осторожны? — Раздался тихий голос у моего уха.
Голос был знакомым, и еще до того, как пальцы моего похитителя отпустили мои руки, я поняла, кто это.
— Сэр Деррик, — сказал я, поворачиваясь к нему лицом.
Он схватил меня за руки, но я вырвалась и сердито посмотрела на него:
— Как вы смеете так пугать меня? — Мое тело сотрясалось от страха, что могло случиться.
— Миледи. — Его лицо было серьезным, а серые глаза отражали грозовые тучи над головой. — Я увидел, что вы покинули замок без компаньонки, и только хотел
— Если таково ваше представление о том, как ведут себя компаньонки, то я должна попросить вас оставить меня.
— Вам небезопасно ходить одной.
— Это было безопасно… пока…
— А если бы я был кем-то более опасным, миледи?
Я не нашлась, что ответить. Я стояла и смотрела на него. Как и герцог, он был весь в пыли и измучен поисками нападавшего на сэра Колина. Но даже сквозь грязь, его лицо было привлекательно своей грубоватостью, щетина на подбородке и щеках стала темнее, а глаза более задумчивыми.
— Даже если бы с вами была нянька, я считаю неразумным бродить по городу без охраны из нескольких вооруженных охранников.
Во мне снова поднялся комок беспокойства при мысли о том, что могло бы произойти, если бы это был тот преступник, который ранил сэра
Коллина.
— Мои люди и не подумают причинить мне боль. — Выдавила я внезапно пересохшими губами.
— Что, если бы я был человеком из далекой страны, который не испытывал бы к вам ни привязанности, ни уважения?
Я не знала, что ответить. Не дожидаясь моего ответа, он расстегнул мой плащ и снял корзину с моей руки. Только тогда озабоченность на его лице смягчились:
— Простите, что напугал вас, леди Розмари. Но я хотел, чтобы вы увидели, как легко и быстро к вам могут подойти, и, следовательно, как важно для вас иметь надлежащую защиту, когда вы выходите за пределы замка.
Я ждала, что он упрекнет меня за то, что я приехала в больной город.
Но в его взгляде не было осуждения:
— Мне жаль, что вам пришлось испытать из-за… — Его глаза светились уважением ко мне.
— Вы только хотели преподать мне урок, который я, по-видимому, заслужила и, зная свое упрямство, не смогла бы выучить его по-другому.
Я оглядела затененный переулок, увидела лица, выглядывающие из щелей в дверях, и детей, которые прекратили игру и наблюдали за нами. Ни радостных приветствий, ни улыбок, которые неизменно сопровождали мое появление всякий раз. Только недоверие в глазах, брошенных на сэра
Деррика.
— Значит, вы прощаете меня? — Искренне беспокоился он.
В его лице не было и следа насмешки, которая за последние дни часто появлялась. И что удивительно, гнева за то, что он часто просто игнорировал меня и чем невероятно злил, у меня не было. Только облегчение, облегчение от того, что он говорит со мной, что он заботится обо мне, что даже последовал за мной.
Но я не смогла удержаться, чтобы не подразнить его за тот ужас, который испытала:
— Я даже думать не могу о прощении…
Он вскинул бровь, и я еле сдержала улыбку, изо всех сил стараясь казаться серьезной:
— Я не могу простить вас… если только вы не согласитесь помочь мне доставить припасы.
Он тоже постарался скрыть улыбку, готовую появиться на лице:
— Хорошо, миледи. Я буду вашим рабом до конца дня. Я сделаю все, что вы пожелаете.
— Все что пожелаю? — Тут уж я не могла не улыбнуться.
— Абсолютно все.
Он опустился передо мной на колено, отложил корзину и взял меня за руку. К моему большому удивлению, он взял мою ладонь, и тепло его дыхания коснулось костяшек моих пальцев. Его глаза встретились с моими, и ритм моего сердца начал сбиваться. Наконец, он коснулся моей кожи невероятно мягким поцелуем, и ощущения от этого прикосновения спустилось вниз до самых колен.
— Вам достаточно только пожелать, чтобы это стало приказом для меня.
Глава 11
У меня перехватило дыхание. Деррик насмехается надо мной?
— Вы тот рыцарь! — воскликнула я.
Это он спас преступников в тот день на рынке.
Он отпустил мою руку, встал и взял корзину:
— Да, я действительно тот рыцарь.
И когда он, наконец, взглянул на меня, в его глазах было столько простоты!
— И вы не считаете нужным гордиться, что спасли людей тогда на городской площади?
С корзиной в руке он вышел из переулка:
— Мне нечем гордиться, миледи. За исключением разве что того, что только что спас вас от самого злодейского и ужасного нападения самого кровожадного преступника во всем христианском мире.
Я догнала его. Он ухмыльнулся.
— Тогда мне придется подумать о большой награде за это спасение. Что подарить вам, чтобы сделать вас счастливым?
Его улыбка стала шире:
— Я подумаю об этом, миледи.
— И вы дадите мне знать?
— Да, в свое время.
Глухой голос заставил меня задрожать. В сэре Деррике было что-то необузданное, настоящее, и сопротивляться этому было невозможно. Моя душа наполнилась смятением, и вспомнилось, как мало времени он проводил со мной, как редко искал встречи. Я остановилась. Он не сразу это заметил и сделал несколько шагов, прежде чем развернуться и посмотреть на меня:
— Миледи?
— Вы еще не запланировали свой особенный день со мной. — Обида прорвалась наружу, и сейчас я не смогла скрыть обвинение в голосе.
Он изучал мое лицо:
— Нет, — наконец тихо сказал он.
— Почему? Я чем-то обидела вас? Вас что-то заставляет держать дистанцию со мной?
— Я думал, вам будет достаточно моих друзей. — В его голосе прозвучало что-то, чего я не могла объяснить. — Разве вам недостаточно их внимания и комплиментов, количество которых можно получить от десятерых мужчин?