Трудоголик

Скоробогатов Андрей Валерьевич

— Что? Я же сказал, что некогда. А, ага, я вижу, что происходит, сейчас.

Три короткие вспышки — и все мои неприятели исчезли, подняв маленькие вихри пыли с дороги от образовавшегося вакуума.

— Ну, пока…

— Стой! Спасибо, конечно, но, пожалуйста, скажи! Какого хрена у меня нет оружия, я не знаю, куда идти, а мана кончается быстрее, чем… чем здоровые позвоночники у айтишников.

Я иногда бываю мастером внезапных аналогий — видимо, это профессиональное. Как это часто бывает, ответили мне всего на один вопрос.

— Разбирайся.

Сейчас, погоди минут пятнадцать, с тобой свяжется техподдержка — правнука своего отправлю.

— А эта твоя Тизири?

— У неё дежурство, я же говорил, что до вечера занята. Ладно, — он поморщился и кивнул. — Перенаправляю к дежурному консультанту — правнук мой, подожди, он подключится.

Его лицо пропало, и я снова остался один. Отступил во двор — после случившегося всё не решался выйти на улицу и пытался освободиться от верёвки на руках — о ней почему-то Халиб не позаботился. В конце концов это мне удалось, я вернулся к своему саквояжу и открыл его.

Сверху лежало свёрнутое аккуратными рулончиками бельё. Пенал с щёткой, бритвой и другими принадлежностями, бумаги и толстая книга — их я решил прочитать потом, неожиданно, мои тапки и халат, подобранный Энтоном в бункере. Следом обнаружился солидных размеров конверт с наличностью — на купюрах двух разных расцветок и, по-видимому, стран, виднелись цифры «1000» и «500».

На самом дне лежали два тяжеленных кирпича, по форме и весу напоминавшие земные источники бесперебойного питания. А между ними… в маленьком холщовом мешочке лежал точно такой же квадратный планшет-наладонник, что и у Энтона.

Я прямо почувствовал легкую эйфорию при его виде — наконец-то гаджет! В этом странном магическом мире этого очень не хватало. Нащупал кнопку и включил — он оказался заряжен. Загорелся черно-белый экран с крупнозернистым разрешением. Технология была чем-то вроде электронных чернил — экран оказался с медленной частотой развёртки, бледноватый. Я прочел:

— Язык: рутен / tholnia / ???? / ???

Тыкнул, разумеется, на первый пункт. Экран оказался сенсорным, открылось меню:

1) карта

2) фотоматерьалы

3) книги

4) переводчик

5) календарь

6) блокнот

7) другое

Зашёл в пустой блокнот, и тут же вылезла клавиатура — буквы были русские, но располагались в четыре ряда, по алфавиту, и алфавит был странный. Не было никаких признаков букв «Ц», «Щ» и «Ъ». Признаться, я был слегка разочарован. Никаких средств коммуникации в планшете не обнаруживалось, никаких признаков камеры, и вообще, аппарат выглядел как первые земные наладонники конца девяностых. Интересно, их здесь производят? Или Алгоритм у Халиба настолько умный, что позволяет скопировать и такую хитрую электронику откуда-то с соседних планет? Я перевернул планшет. На пластиковой коробке обнаружилась надпись:

«Произведено в Конгламерате Грань, 2662»

Размышления прервал звонок в голове: выглядело это как размытый зеленый круг, возникшее перед глазами, сопровождающийся тихим звоном. Тыкнул пальцем — передо мной возникло лицо паренька.

— Приветствую… Привет! Меня зовут Серафимион Третий, чем могу быть полезен?

Я сдержал смешок. Серафимион, да еще и третий! Парень выглядел даже моложе меня — смуглый, похож на мулата или араба, но самое удивительное — это его прическа. Черно-фиолетовая челка отсылала к бородатым годам эмо и колхозных гопников, которых я застал в совсем раннем возрасте.

— История ходит по кругу, — проговорил я, всё ещё держа в руках планшет.

— О, нет-нет, я смотрю, ты светишь планшет прямо каждому прохожему. Ты это перестань. У гмонни-ала вообще странные представления о воровстве. Украсть что-то незаметно, или накинувшись толпой — без проблем, не преступление. Тем более, после войны.

— Вот гопники!

— Ты какой-то новенький? Я видел сообщение от Тизири, но пока ещё не…

— Новенький… Планета Агао.

— Семнадцатое поколение? Да уж. Странно, что тебя старик нам не представил и обучение не провёл. Как тебя к нам занесло? Кто так перенёс?

Сначала я испугался семнадцатому поколению, но тут же понял, что, видимо, такой номер мне присвоил Халиб из соображений — легендирование и тому подобное. А следом я понял, что не подготовил ни малейшей легенды на этот счёт и понятия не имел, что за планете приписывали моё происхождение. Не нашёл ничего лучшего, чем просто перевести к тему.

— К чёрту подробности. Старшие сослали. Перенаселение, знаешь ли. Мужиков слишком много! Я вообще ни капли не разобрался ни в местном алгоритмическом языке, ни в том, что за хрень тут происходит.

— Зато тебя такой чистый язык разговорный! Ни разу не встречал такого диалекта… Так, ну, в общем, как ты уже, наверное, понял, у нас Алгоритмы на основе одного очень древнего загадочного языка. На нём сейчас говорят где-то в Рутее, но не суть. Ты научился уже смотреть остаток маны? Прости, дурацкое название для очков силы, но мы так…

— Отличное название. Да, научился. У меня их что-то охренеть как мало. Так должно быть?

— Странно… Да, сейчас смотрю — у тебя всего два процента осталось. А на простой вызов ты потратил целых тридцать поинтов. У нас у подростков больше. Спроси у Тизири при случае, хорошо?

— Ну, спрошу. Отлично, перенаправил меня на третью линию, да? Знаем-знаем.

Я проверил чемодан на прочность, положил его к стене и сел на крышку. Парень насупился.

— Не вполне понял? Ты чем, кстати, дома занимался? Может, практиковался мало, вот силу и не развил. Единоборства?

— Ну, так. Больше сочинительством, да. Алгоритмы писал, тестировал. Блок схемы разные, проверка, руководство проектами, вот это всё. Сам-то почти не применял, а ребята…

— Ага, системный аналитик, слышал о такой должности. Полезное. Ну, у нас тут, видишь, всё фулл-стакеры, или как там это называлось в глубокой древности. Всё подряд и понемногу. И модернизация, и климат, и политика, и…