Труфальдино
Шрифт:
— У вас что, машина без аккумулятора стояла? — я начал листать материалы по угону, нигде это важное обстоятельство своего отражения не нашло.
— Ну да, как стало холодно, он у меня утром перестал машину заводить, я его теперь каждый вечер домой ношу, на зарядку.
— А вы, машину то, закрыли, прежде чем аккумулятор снимать?
— Ой, а я не помню…- барышня, которую по протоколу звали Ольгой Борисовной Шмелевой прикрыла рот ладошкой: — Наверное нет… Мне сосед, как раз, во дворе попался, я так поторопилась, чтобы он мне помог на второй этаж этот ящик поднять, что я не помню. А утром вышла с аккумулятором во двор, а машины
Девушка заплакала с такой досадой, очевидно, к утере машины прибавилось обида, что ей пришлось в то злосчастное утро таскать аккумулятор вниз и вверх по лестнице.
— Вообще тогда непонятно…- я помотал головой: — Где точно машина стояла?
— Да вот же, прямо здесь! — палец с перламутровым ноготком уперся в подмерзшую землю, покрытую желтыми и коричневыми листочками, облетевшими с ближайших берез.
— Так…- я присел и стал внимательно рассматривать продавленную землю. Позавчера было еще тепло, и колеса автомобиля в наполненной влагой земле следы оставили. А вчера был уже хороший минус, и земля застыла. А также застыл след двух угольников, глубоко ушедших в грунт.
— Скажите, а милиция, когда приезжала, она здесь что-то фотографировала?
— Да нет, конечно. Приезжал мальчик участковый, младший лейтенант, мальчик молодой…- последние слова из популярной песенки девушка пропела, довольно мелодично, и захихикала: — Две бумажки написал и уехал через десять минут…
— Понятно. Тогда идите в дом и приведите мне двух понятых, любых, хоть пенсионерок…- я открыл салон «Нивы» и достал свою папку с протоколами.
Судя по всему, маленькую двух дверную «Тойоту-Селику», девчачьего красного цвета, нехорошие люди закатили в грузовик по сброшенным с кузова доскам, после чего покинули гостеприимный двор.
Я составил повторный протокол осмотра, зафиксировав, в том числе и на фотокамеру «Смена» следы досок в мерзлом грунте с приложением криминалистической линейки, после чего поблагодарив, приглашенных в качестве понятых, двух пенсионерок, что на протяжении всего осмотра, громко и фальшиво сочувствовали девушке, после чего поднялся к потерпевшей в квартиру, осмотреть оставленный в целости аккумулятор. Грязно-белый бокс с выступающими пробками по верху, с выдавленной на боку надписью «Панасоник» и потертой наклейкой «Тойота», грустно стоял в углу прихожей, рядом с коробкой зарядного устройства.
— Так. — я приподнял аккумулятор и покачал его: — Скажите, а дистиллированная вода у вас есть?
— Это что? — Ольга Борисовна наморщила гладкий лобик.
— Ну, вода такая, только надпись на ней «дистиллированная» есть. В бутылках продаются.
— Пойдемте со мной. Только тапочки наденьте. — девушка провела меня в небольшую кладовку, где на стеллаже хранился неплохой набор инструментов. Нужная мне вода там тоже присутствовала, во всяком случае, надпись от руки на этикетке из-под шампанского, меня в этом уверяла.
— Это чье? — я помахал рукой в сторону полок с мужскими железками.
— Это после моего молодого человека осталось. — девушка смущенно покраснела: — Но у меня с ним все закончилось…
— Я вообще о другом спрашиваю — он тут написал, что в бутылке дистиллированная вода. Этой надписи можно доверять?
— А! — девушка закивала головой: — Да, он серьезный, только бабник. Если написал, то так и есть.
Электролит в аккумуляторе плескался где-то в районе дна. Естественно, что имевшегося количества дистиллированной
Матеря в глубине души участкового, который не удосужился сделать поквартирный обход, я на автомате жал на кнопки электрических звонков и подносил к дверным глазкам служебное удостоверение. Так я постепенно, спускаясь с пятого этажа до первого, опять попал в Ольгину квартиру.
— Я прошу прощения, Ольга, забыл вас спросить, а в ночь угона вы во дворе ничего не слышали?
— Вы знаете, Павел, около двенадцати ночи во дворе под моим окном шумел какой-то грузовик, я решила, что это «мусорка» отходы вывозит. Но, у нас в ту ночь батареи не топили, а я только под одеялом согрелась, поэтому я вставать, чтобы посмотреть, не стала, а потом и уснула почти сразу. А что, это важно?
Я не стал расстраивать девушку, что для расследования ее машинки рассмотреть грузовик под окнами было офигительно, как важно, поэтому быстро попрощался и ушел, на этот раз окончательно.
— Здравствуйте. — я подошел в высокой женщине лет тридцати пяти, с обесцвеченной косой, спускавшейся на грудь, обтянутую белым халатом, на которую мне указали, как на заведующую небольшого магазина «Молоко», расположенного на первом этаже Ольгиного дома: — Милиция, уголовный розыск, старший лейтенант Громов. Могу я с вами переговорить.
— Зачем милиция? У нас все в порядке…- дама, как-то разом, побледнела.
— Может быть зайдем к вам в кабинет?
— Извините, но мне некогда…- заведующая попыталась меня покинуть, решительно шагнув мимо меня, но в эту игру можно играть и вдвоем, поэтому я не менее решительно преградил ей путь.
— Давайте не будем поднимать скандал. Или мы идем к вам в кабинет, или я увожу вас в отдел милиции, машина у меня во дворе. Если будете упираться — применю силу.
Даме очень хотелось поднять скандал, крик, устроить ругань, но по моей окаменевшей физиономии она поняла, что я ее в любом случае доставлю в милицию, не обращая внимания на женские штучки, поэтому она, тяжело вздохнув, пригласила меня следовать за собой.
В тесном закутке, заваленном картонными коробками и бумагами, меня усадили за стол, после чего положили на стол передо мной три тысячи рублей.
— Это что? — я убрал руки под стол, чтобы, не дай Бог, не коснутся странного подношения.
— Не хватит? — женщина заметно огорчилась: — И сколько вам надо?
— Так, стоп. Давайте начнем с самого начала. Вас как зовут?
— Катерина Георгиевна…
— Скажите, Екатерина Георгиевна, это что за деньги в пытаетесь мне всучить?
Оказалось, что позавчера ночью, около полуночи, Екатерина Георгиевна находилась на своем рабочем месте, дожидаясь приезда супруга, который должен был привезти с грузовой станции ящики с Тяжинской сгущенкой, которую удалось удачно купить на заводе в Кемеровской области. Вагоны пришли с опозданием, потом их долго разгружали представители транспортной компании, муж приехал злой и уставший. Когда ящики были выгружены и магазин сдан на сигнализацию, муж заведующей магазином, очевидно расслабившись в ожидании ужина и скорого отдыха, сдавая назад, ударил бампером в дверь припаркованного во дворе «Москвича» золотистого цвета.