ТСЖ «Золотые купола». Московский комикс
Шрифт:
— Челюсти-то захлопните, не думайте, что я ё…нулся: Коля в пуфик средство связи вложил.
В кафе воцарилась мертвая тишина. В этой тишине откуда-то сбоку послышались неуверенные шаги, хлопнула одна дверь, потом вторая и на пороге появился Сачков, постукивающий себя по правой скуле, как будто в ухо попала вода.
— Не оглох? — поинтересовался Аполлонский.
— А?
— Интересуюсь, уши я тебе не отстучал? Наушник теперь уже вытащи и отключи. Ну что, все наши планы подслушал?
— А вы как?..
— А
Николя потрясенно молчал. Он был раздавлен и уничтожен.
— Так я спрашиваю: все наши планы подслушал?
— Все не смог, Семен Аркадьевич, вы же все время своими конечностями мне по ушам ездили.
— Не п…ди, Колян. Когда Подлипец дошел до твоей ответственности в пятом пункте, я даже ноги с пуфика снял, чтобы обеспечить тебе максимальную четкость приема.
— С пятого пункта хорошо было слышно, признаю.
— Ну вот и о…уительно. А все предшествующее тебе знать и необязательно. Сосредоточься на пятом.
— А как же шестой? — напомнила Аполлонскому мама Лиммер, — там же коллективная ответственность.
— А Колян живет по индивидуальному графику. Ему и так, и эдак — один х… отвечать. Он так подставился, что теперь к его яйцам с двух сторон руки тянутся.
Сачков потупился. Руки его инстинктивно прикрыли пах.
— Я же один комплекс не захвачу. Мне бойцы нужны.
— Бойцы у меня есть. Про Бармаглота слышал?
— Слышал. Но, говорят, у него серое вещество в дефиците. Извилина одна и прямая, как железнодорожная шпала.
— Зато у тебя до х… Ты же в кепке — вылитый Ленин. И отчество у вас с Ильичом одно на двоих. Будешь с броневичка Бармаглотом командовать.
— А гарантии?
— Гарантии чего?
— Ну, того, что вы меня потом не скинете с броневичка крокодилам на съедение.
— Это пожалуйста, — Аполлонский приложил руку к широкой груди. — Гарантирую естественную смерть и последующую мумификацию. Будешь, как Ильич, в стеклянном гробу лежать и почетный караул вокруг поставим.
— Вы всё шутите, Семен Аркадьич.
— Какие шутки, Сачков? Я — сама серьезность. Это я раньше мог разбрасывать направо и налево необеспеченные шутки. А теперь я за каждое свое слово зуб даю. Вот смотри, — Аполлонский широко открыл рот, — вот эти коренные верхние — в закладе у ВТБ, а весь нижний ряд — у «Альфа-банка». А тебе, Колян, вот этот верхний четвертый даю, который с пломбой, видишь? Клянусь, что обеспечу тебе почетный караул и…
Неожиданно Аполлонский прервал самого себя, схватил Колю за отвороты спортивной куртки и оторвал от земли.
— Ах ты, п…далет, — процедил Сеня через враз сомкнувшиеся зубы, — ты с кем снюхался?
— Я, я ни с кем, это наговоры… Это кавказцы меня оговаривают. Я «Купол’ок» отсуживать не хотел. Адвоката Пупкина им не нанимал. Денег не давал. И не брал.
— Мне мой «Сюртель» сигнализирует, что нас через твою закладку кто-то еще подслушивает. Где брал жука, …ебина?
— У Козюлькулиева.
Сеня разодрал пуфик, вынул из него передатчик и произнес свой традиционный посыл: «Козюлькулиев, иди в ж…», после чего раздавил передатчик каблуком ботинка.
— Так, произошла утечка информации. Резко меняем план. Предварительная подготовка отменяется. Приступаем прямо к захвату. Сева, — обратился он к охраннику, — вызывай группу быстрого реагирования. Будем брать.
Сева задолдонил в рацию.
— Ну так где же ваш Миша с трюфелями, мама Лиммер? Мы бы их понюхали в образовавшуюся паузу.
Надежда Федоровна схватилась за телефон.
— Подлипец, ты, говорят, хорошо английский освоил. Место жительства, никак, поменять хочешь?
— Вовсе нет, Семен Аркадьич. Жду прибавления в Америке, сын то есть в Майами родится через пару дней. Я же должен с ним говорить на одном языке, соответствовать званию отца американского гражданина.
— Ну давай, пока Лиммер не подкатил и группа захвата не приземлилась, в английском попрактикуемся.
— А вам оно зачем, Семен Аркадьич?
— Поеду к нашим в Лондонград, денег просить.
— Что, на английском просить будете?
— На английском. На русском опасаюсь, могут меня неправильно понять. Они в этом Альбионе все такие чувствительные становятся. Тамошний финансовый климат, наверное, действует.
14 апреля, час ночи
Миша Нелегал
Миша Лиммер сидел за баранкой дедушкиного горбатого «москвича» уже седьмой час. В ягодичную мышцу безнадежно впилась стальная пружина из просиженного за десятилетия нещадной эксплуатации сиденья. Сквозь дыру в проржавевшем днище задувал холодный весенний ветерок, а при подъезде к Москве из-под мокрых колес стала забрызгиваться и глинистая грязь. Миша попытался заткнуть дыру мешками из-под картошки, каковых в машины было предостаточно — дедушка Федор использовал четырехколесного друга жизни для доставки экологически чистых овощей к столу брянских горожан. Но один из мешков провалился, зацепился за рессору, и Мише пришлось остановиться, залезть под машину и в темноте вслепую выдергивать запутавшуюся мешковину.