ТТ, или Трудный труп
Шрифт:
Мартуся бросилась мне на шею, как только я распахнула дверь.
— Все! Немедленно садись за сценарий! Нам подписали смету! Ящера Збиня черти утащили-таки с концами! Он звонил откуда-то и заявил о своей отставке. Принято! Подписано! Работаем! Где твоё шампанское?
Мой литагент работать всегда готов. Поскольку я ни во что не вмешивалась, договоры были составлены с рекордной скоростью. Затем одному из сопровождавших Марту сотрудников, не менее двух метров ростом, я велела достать из шкафчика бокалы для шампанского. Мне для этого приходилось всегда вставать на табурет. Бутылку я сунула Бартеку
Никто не поверит, что в Польше можно напоить допьяна семерых тремя бутылками шампанского. Мы оставались трезвыми как свиньи и в то же время сумели адекватно включиться в Мартусину эйфорию. Ещё бы, появились реальные шансы осуществить наконец давно задуманные планы, приступить к съёмкам трех первых серий. Вспомнив об этих сериях, взглянула на Бартека, и он показался мне каким-то бледненьким. Может, потому, что эти первые серии были нами давно написаны и требовалось немедленно начинать постановочные работы. Наверняка теперь у Марты высвободится много времени для казино…
27
— Слушай, что происходит? — нервно спросила Марта, позвонив на следующий день. — Никак не могу понять Бартека, ничего толком не говорит, твердит лишь о какой-то срочной работе. Вроде бы ты знаешь. Объясни хоть ты, ради бога.
— Я и в самом деле все знаю, а кроме того, привожу в порядок одиннадцатую серию, так что тебе все равно надо ко мне приехать. Приезжай, все скажу.
— Сейчас у меня запись, освобожусь не раньше четырех.
— Так приезжай к четырём.
Марта прибыла пунктуально, а я ещё так и не решила, в какой форме сообщить ей о своей посреднической деятельности.
Скрыть кое-что из нашей беседы с Бартеком или, напротив, подчеркнуть некоторые места?.. И кто виноват, он или я? Из двух зол уж лучше я, ведь неизвестно, какой реакции можно ждать от Марты. А вдруг она на него разгневается? За что, за что? Да ни за что, ей могут не понравиться его сомнения и вообще обращение к третьему лицу.
Короче, у меня опустились руки и я испытывала угрызения совести, но решила держаться твёрдо.
— Свои банки поставь и вынь охлаждённые, — командовала я, стоя над присевшей у холодильника Мартой. — Холодное там, ниже.
— У меня тоже две банки холодного, а остальное затолкаю куда получится. Стаканы ты возьмёшь? Ну так в чем дело? Говори же!
Садясь за стол, я со вздохом пояснила:
— Дело в соусе.
— Каком соусе?!
— Хреновом сосисочном. Именно он стал причиной теперешнего конфликта. Скажем прямо, пустякового.
— Езус-Мария, Иоанна, матерь божья! Кто-то отравился?
— Нет, не отравился, но вред нанесён ощутимый.
— Кому же?
— Бартеку, кому же ещё? Соус капнул ему на брюки.
По Марте было видно, что она очень старается хоть что-то понять. Наконец, отставив стакан с недопитым пивом, она перевела тупой взгляд из пространства на меня и призналась:
— Нет, ни за что не догадаюсь. Изволь пояснить. Что общего у недельной давности сосисочного соуса с теперешним состоянием Бартека? Я ведь в него сосисками не швырялась. Ох, да что я несу, даже если бы и швырялась… Он потерял брюки?
— Брюк
Сосредоточившись, я по возможности кратко и без эмоций описала то, что приключилось с Бартеком. Поскольку о попытке увезти его машину Марта уже знала, то остальное поняла довольно быстро. Даже головой кивала. И вот я подошла к концу, старательно обходя проблему детей:
— И теперь он боится признаться тебе в том, что принял срочный заказ, боится, ты подумаешь — он пренебрегает твоими интересами, ставя свои на первое место, и вообще не знает, как ты к этому отнесёшься.
— Он и в самом деле считает меня такой идиоткой? — не поверила Марта.
— Как сказать… Между нами, ты сама очень постаралась…
— Ну, знаешь!..
— Однако идиоткой он тебя не считает. Просто не хочет расхлюдрынить…
— Что он хочет со мной сделать?!
— Напротив, не хочет. И нечего придираться по мелочам. Не хочет тебя расстраивать, боится, ты расхлюпаешься, изведёшься, да мало ли что ещё.
— Ага, если я тебя правильно поняла, он боится, что я подумаю, будто он меня… того… хлюдрынит?
— Что-то в этом роде. Но одно я точно знаю: он безумно увлечён тобой.
— Откуда знаешь? Он тебе сказал?
— И он сказал, и сама вижу. А в данный момент очень переживает из-за того, что ты можешь разобидеться, если он откажется немедленно заняться твоим сериалом.
Марта вдруг и впрямь решила разобидеться.
— Знаешь, чего мне больше всего хочется? Чтобы вы оба перестали гадать, что я думаю да что может меня расстроить. Предоставьте мне думать самой. И возможно, окажется, я даже смогу сама сказать, что именно я думаю.
— Наверняка сможешь, — саркастически заметила я. — Особенно хорошо у тебя это получается как раз тогда, когда думаешь глупо.
— Иоанна, молчи, не то я тебя убью! Обоих вас убью! Не сейчас, позже, когда закончим сериал.
— Отлично, после сериала, на том и порешим. А Бартек сейчас будет занят по двадцать пять часов в сутки и сам не знает, как тебе сообщить об этом. Он боится… а он ведь совсем не глуп, напротив, и хорошо знает себя, так вот, он боится, что разговор заведёт ну самый что ни на есть идиотский. Ведь так обычно бывает, когда говоришь с любимым человеком и страшно боишься его обидеть. А тут, гляди, сколько всего переплелось: чувство вины, что подводит тебя, самого дорогого для него человека, боязнь этого человека потерять, тем более что не уверен в твоих чувствах, особенно после той свиньи, которую тебе подложил… Ох, кажется, и я запуталась в своих доводах. Да и признайся откровенно: найдётся ли во всем мире хоть один нормальный мужчина, который сумеет объяснить любимой женщине все эти тончайшие нюансы?
— Нет! — без раздумья ответила Марта. — Точно нет! Только ненормальный бы сумел. В этом ты права.
Она ещё подумала, откупорила банку с пивом, и напрасно, ведь у нас были полные стаканы, убедилась, что наливать некуда, тряхнула головой, как лошадь, отмахиваясь от докучной мухи, и задала самый главный вопрос:
— Так он и правда до такой степени потерял из-за меня голову?
А когда я подтвердила, решила уж выяснить все до конца:
— И не будет придираться ко мне из-за моей несчастной страсти к азартным играм?