Туннели
Шрифт:
Когда до конца откоса осталось совсем немного, в ноздри ударил запах застоявшейся воды. Поначалу обманчиво легкий, он становился сильнее и резче с каждым шагом. У Уилла рот как будто наполнился желчью. Он закрыл нос и рот рукой и страдальчески посмотрел на Кэла.
— Ну и вонь! — выдавил он, борясь с тошнотой. — Понятно, зачем нужно было надевать эту штуку!
— Я знаю, — проговорил Кэл. Выражение его лица скрывал респиратор. — Пошли туда, — сказал он, указывая на овраг у подножия откоса.
— Зачем? — спросил Уилл, догоняя
Он с удивлением увидел, что Кэл запустил руки в гниющую темную массу, похожую на патоку, набрал полную горсть водорослей и стал размазывать по респиратору и одежде. Потом он схватил Бартлби за загривок. Кот завыл и попытался вырваться, но Кэл измазал и его от головы до хвоста. Когда первая пригоршня грязи шлепнулась ему на спину, Бартлби выгнул спину и задрожал, обиженно глядя на хозяина.
— Теперь же еще сильнее воняет! Ты что, с ума сошел? — воскликнул Уилл, с опаской глядя на брата.
— У Дивизии есть собаки-ищейки. Если они учуют запах Колонии, мы пропали. А эта дрянь собьет их со следа, — объяснил Кэл, нагибаясь за новой пригоршней отвратительных водорослей. — Твоя очередь.
Уилл задержал дыхание, пока Кэл распределял вонючую массу по его волосам, плечам, груди и ногам.
— Неужели через эту вонь можно что-нибудь почувствовать? — сердито спросил Уилл, глядя на свою одежду, покрывшуюся маслянистыми пятнами. Пахло от нее невыносимо. — Ну и нюх же у этих собак! — Он едва сдерживал тошноту.
— Да, нюх у них хороший, — сказал Кэл, отряхнув руки от остатков водорослей и вытирая их об куртку. — Нужно уйти с открытого места.
Они по очереди пересекли полосу заболоченной земли, отделявшую их от города, затем прошли под высокой аркой, с которой презрительно глядели вниз две злобные горгулии, и оказались на мощеной улице. По обеим сторонам возвышались огромные дома, зияющие темными окнами. Арки и дверные проемы были такой величины, как будто здесь жили невероятно высокие существа. Кэл предложил зайти внутрь, и они проскользнули в дверь квадратной башни.
Сюда зеленый свет не проникал, и Уиллу, чтобы рассмотреть карту, пришлось достать из кармана шарик. Он осветил помещение — каменный зал с высоким потолком, на несколько сантиметров залитый водой. Бартлби ускакал в угол, нашел там кучу какого-то гнилья, быстро исследовал ее и задрал над ней лапу.
— Уилл! — вдруг сказал Кэл. — Ты только погляди на стены!
Там были черепа — бесчисленные ряды оскалившихся черепов с пустыми глазницами, вырезанных в камне. Уилл приподнял шарик, тени сместились, и показалось, что мертвые головы поворачиваются следом за светом.
— Папе бы ужасно понравилось. Готов поспорить, тут…
— Жуть какая-то! — перебил его Кэл, вздрогнув.
— Мрачные люди здесь жили, наверно, — сказал Уилл, не сдержав ухмылки.
— Прародители стигийцев.
— Как это?
Уилл вопросительно посмотрел на брата.
— Их предки. Когда началась чума, нескольким жителям будто бы удалось бежать из города.
— Куда?
— В Верхоземье, — ответил Кэл. — Они основали там что-то вроде тайного общества. Говорят, как раз стигийцы и подсказали сэру Габриэлю основать Колонию.
Уилл не успел больше ничего спросить у брата — Бартлби вдруг навострил уши и уставился немигающими глазами на дверной проем. Хотя мальчики ничего не услышали, Кэл встревожился.
— Давай, Уилл, посмотри карту, и пойдем отсюда поскорее.
Они вышли из башни и стали осторожно пробираться по древним улицам. Уилл, пользуясь случаем, рассматривал здания вблизи. Каменные стены повсюду были украшены резными узорами и надписями. Но на всем лежала печать разрушения — кладка трескалась и рассыпалась, красноречиво говоря о том, как давно заброшен город. Однако здания по-прежнему поражали своей величественностью. От них веяло беспредельным могуществом — и опасностью, как будто в самих камнях таилась тысячелетняя зловещая сила. Уилл про себя порадовался тому, что не придется иметь дело с обитателями этих домов.
Мальчики бежали по старым мостовым, расплескивая ботинками мутную воду и оставляя за собой тускло светящиеся пятна потревоженных водорослей, напоминавшие дорожку на болоте. Бартлби вода не нравилась, и он аккуратно и точно, будто цирковой пони, перепрыгивал препятствия, стараясь не обрызгаться.
Уилл ненадолго задержался на узком каменном мосту с полуразрушенными мраморными перилами. Внизу лениво текла блестящая темная река. Она плавно извивалась и терялась вдали; кое-где ее пересекали такие же мостики. Маслянистая вода размеренно плескалась о каменные берега, на которых несли караул старинные статуи. Длиннобородые старики с волнистыми волосами и женщины в струящихся платьях протягивали к реке раковины и шары — или обломки рук, — как будто предлагали дары давно забытым богам.
Ребята подошли к большой площади, окруженной высокими зданиями, и остановились у невысокого парапета.
— Что это такое? — прошептал Уилл.
В центре площади возвышался помост на толстых колоннах, усеянный человеческими фигурами. Они застыли в агонии; у некоторых стерлись лица, у других не хватало рук или ног. Извивающиеся тела были прикованы к столбам по краям помоста ржавыми цепями. Это выглядело как памятник давно забытому злодеянию.
— Помост Приговоренных. Тут их наказывали.
— Какие ужасные статуи, — сказал Уилл.
Он не мог оторваться от жуткой скульптуры.
— Это не статуи, это люди. Тэм говорил, их тела окаменели.
— Быть не может! — воскликнул Уилл, упоенно рассматривая помост и жалея, что нет времени зарисовать площадь.
— Тс-с! — предупредил Кэл. Он схватил Бартлби и крепко прижал к груди. Кот замахал лапами, пытаясь вырваться, но хозяин не отпускал его.
Уилл удивленно посмотрел на брата.
— Пригнись! — шепнул Кэл.