Тупик Гуманизма
Шрифт:
Литот был готов к этой встрече, но холодок все же прогулялся по спине в тот миг, когда он увидел следующее: бронированная дверь болида отстегнулась и выгнулась, а на песок ступила узкая нога, затянутая в черное полимерное трико. Высокое, изящное, абсолютно лысое и бледнолицее существо в черно-вишневой униформе высшего чина столичной Службы вразумления отделилось от интерьера служебного лимузина и неспешно двинулось по тротуару ко входу в магазин «Питомцы» – в окружении четырех или пяти биохранителей с одинаковыми тефлоновыми лицами.
Порфирий Литот отошел от окна, разминая поясницу и покусывая губы. Чуть не
У него оставалось не более двух минут на то, чтобы продумать план обороны и хорошенько подготовиться к встрече со своим знаменитым коллегой и главным конкурентом – молодым, талантливым и жестоко-изобретательным шефом криминальной полиции Юго-Западного округа столицы, 25-летним заместителем верховного понтифика евразийского храма Паллады Нэшвиллской, доктором юридических наук, кавалером Серебряного Клинка Общества Хранителей Эскалибура, получеловеком-полукомпьютером без пола, расы и вероисповедания…
Вы догадались правильно. Это и был Черный Эрго.
По слухам, в юности дексацентурион был амбициозной красивой брюнеткой, активисткой одного из общественных движений в поддержку демократии. Затем, нацелившись на карьеру в Претории, восходящая звезда сыска изменила пол, дабы оградить себя от злоупотреблений сексистов и тендерных фашистов, которых немало в силовых структурах. В облике мужчины Черный Эрго проработал несколько лет и быстро стал любимцем прессы: не только благодаря удачным расследованиям, но также в связи с несколькими блестящими гомосексуальными скандалами, сотрясавшими в то время высшее общество.
Затем было знаменитое дело Ребекки Шарп Шоббит, которую коршуны в магистратуре хотели осудить только за то, что отважная девушка насмерть заколола своего начальника степлером, а затем приготовила из его ляжек барбекю для корпоративного пикника. Ребекку, как известно, смогли оправдать единственно потому, что Черному Эрго удалось отыскать улики против съеденного начальника – оказывается, покойный не уважал женские права Ребекки, всячески притеснял ее, не разрешал красить ногти в рабочее время и однажды даже назвал «дурой». После этого шумного процесса Эрго стал мегазвездой, его таланты вдруг проявились с утроенной силой.
К сожалению, жуткая аэрокатастрофа в небе над Вашингтоном практически оборвала жизнь гениальной сыщицы – медикам удалось восстановить ее тело лишь наполовину, остальное было сшито из пересаженных органов других людей, искусственных тканей и самых современных имплантов. Говорят, представители Совета Шестисот, в частности, сам Великий Понтифик храма Афины в Нэшвилле, оба консула и Председатель Эдилата Нью-Йорка поп-звезда Хо Хо Бэйб присутствовали на операции, обращая моления к бессмертным богам о здоровье выдающегося сыщика.
Операция увенчалась фантастическим успехом: после реанимации интеллектуальные способности Черного Эрго увеличились на четыре порядка: отныне он мог держать в памяти сотни тысяч статей законодательства и просчитывать рабочие версии следствия со скоростью центрального компьютера Люксембургского вокзала в Париже. К сожалению, врачам не удалось оживить второе полушарие могучего мозга, зато грамотно пересаженное сердце рыжего кобеля породы женевский бульдог [4] работало как часы.
4
Порода женевских бульдогов (полное название: Женевский антро-пофильный бульдог) выведена коллективом генетиков и селекционеров Европейского института утилитарного биотворчества в 2039 году специально для донорства органов.
Медики смогли вернуть дексацентуриону способность говорить. После катастрофы сыщик могла издавать лишь нечленораздельные хриплые звуки, но специальная компьютерная программа, бесплатно разработанная в единственном экземпляре, осуществляла перевод этих звуков в членораздельную речь, используя синтетический голос очень приятного тембра, похожий на славившийся своей глубиной и мелодичностью голос выдающего защитника демократии конца XX века Мэд Ленол Брайт. Наконец, впечатляющим достижением медицины стало устройство переменного пола, имплантированное Черному Эрго, которое позволяет ему выбирать, кем он(а) хочет быть сегодня – дамой или джентльменом.
Ранее Порфирию доводилось встречаться с рыцарем Эрго… Дважды это заканчивалось строгим выговором от начальства, который квестор получал с легкой руки дексацентуриона. Третий выговор автоматически повлек бы за собой понижение градуса…
Ага, вот началось. В коридоре забегали взад-вперед в тяжелых ботинках, послышался визг маневрирующих роботов, чьи-то суетливые расшаркивания, вопли односложных команд и – да-да… монотонный ледяной смех, такой странный и такой знакомый квестору.
Люди и устройства, двигавшиеся по коридору, поравнялись с дверью, за которой притаился Порфирий Литот. Защелкали салютующие каблуки, донеслись обрывки фраз: «мораторий на тридцать минут», «допросить разведчиков»…
– Имя квестора? – поинтересовался ледяной голос.
– Порфирий Литот из третьей квестуры, – задребезжал поспешный ответ эскорт-капитанши. – У него Ордер на расследование…
– Ордер Претории не означает полномочий по оперативному руководству следствием, – бесцветно усмехнулся ледяной. – В течение двух минут предоставьте нам личное дело квестора Порфирия Литота, 2073 года рождения, Порфирия Петрова по старому стилю, чиновника 4-го класса, кавалера 21-го градуса Гильдии Гнева, проживающего в эдилатуре Алтуфьево-Цекалово. Затем запросите в Претории, на каком основании нас не уведомили о его миссии.
И загудел отпираемый замок. Дверь рывком распахнулась, на пороге воздвиглась черная плечистая фигура дексацентуриона – грациозная, стройная и сильная одновременно. Глядя на этот уникальный организм, представляющий симбиотическое сочетание естественных и рукотворных органов, квестор поневоле залюбовался, несмотря на объяснимую неприязнь и даже страх. Черный Эрго был прекрасен – новое, небывалое существо будущей расы, homo novus. Широкие мужественные плечи и тончайшая осиная талия, мускулистые икры – и тяжелые, женоподобные бедра. Прохладный, глубокий голос – бесстрастный, как у компьютера Лондонской глобальной библиотеки, и – яркие, страстные, искрящиеся глаза гения.