Тупик
Шрифт:
Пришел. Что дальше? Все?
Какая злая шутка!.."
"Куда уж злее!.." Стасик сложил листки, спрятал в портфель. Он помнил то дерево на подъезде к даче Тураева - сухое, даже без коры. "И никто не спилил, - раздраженно подумал он.
– Все газифицировались, дрова не нужны. Может, и жил бы еще академик".
Общее впечатление от прочитанного было и похоже, и непохоже на то, что оставили в его душе тезисы Тураева - Загурского. Сходство было в ледяном блеске мысли, заоблачной вершиной возвышающейся над обыденностью, над частными проблемами; а отличие в том, что в тезисах все выходило гладко, складно, непротиворечиво, вроде
Коломиец попытался собраться с мыслями. Ну ладно, драматический поиск истины ("Это драма, драма идей" - как же, слышали мы это высказывание Эйнштейна; и про Зенона читали...); ну, похоже, что идея о геометрическом четырехмерном мире, в котором якобы мы обитаем, загнала почтенного ученого в тупик, в угол... так что же, он от огорчения и сомнений наложил на себя руки?! Так ведь нет, не наложил: не застрелился, не удавился, не отравился даже... просто умер. От размышлений на эту тему?! И те двое - Загурский и Хвощ тоже?!
"Гордая честность мышления - вроде той, что привела Джордано Бруно на костер, а Галилея в застенок. Будь благословенна, истина, к чему бы ты не вела! Только... истина ли? Или уверенность в своей правоте, возникшая от того, что не ошибался прежде в решении теоретических проблем, что вознесен, авторитетен и знает силу своего таланта? А у тех двоих - уверенность в правоте Тураева?.. Хм... оно верно, наука нынче для многих, как религия. Но не для таких же, как Загурский и Хвощ. Они не темные "верующие", люди с головой! И выходит... пришли к тому же? К чему?!"
Мимо по аллее воспитательница вела стайку дошколят, остановила их у акации:
– Какой лист у акации, дети: простой или сложный?
– Сло-ожный, - пропели малявки старательным хором.
"Смотри, чему в детсадике учат!
– поразился Стасик.
– Так бы умер и не знал...
– Он проводил детишек взглядом.
– И эти вникают в строение деревьев. Смотрите, детки, а то один вон вникал-вникал... да уже и не один!
– Он вздохнул.
– Что же, дать на заключение еще одному специалисту?.."
Страшная картина представилась воображению Коломийца: он пересылает бумаги Тураева на отзыв одному видному специалисту в области физических теорий, другому, третьему, четвертому... и везде результат оказывается смерть эксперта. Не инсульт, так инфаркт, не инфаркт, так просто остановка сердца. Горы трупов, газеты пестрят некрологами. Интеллектуальный мор среди научной элиты, паника и всеобщие стенания!.. А кто-нибудь узнает (ведь узнают же!) об удивительном свойстве этих бумаг, переснимет тайком и начнет с корыстными целями подсовывать своим ученым коллегам - на предмет занятия освободившейся вакансии. "Действительно, влез в трясину", - Стасик вытер вспотевший лоб, посмотрел на зеленеющую окрест деревья.
"Нет, не в сухом том дереве сила - спилили бы его, академик все равно пришел бы к тем же выводам иным путем. Там логика, охват темы. Ведь не с Тураева оно началось, представление о предопределенности. Взять это - очень известное, раз и до меня дошло - утверждение Лапласа, что, если знать начальные координаты и скорости всех материальных частиц во вселенной, то можно по законам механики предсказать все последующие их положения, а тем самым и все события будущего. Или методы кибернетического
Коломиец поднялся, медленно зашагал вдоль набережной в глубь парка. "Так что же - прав он и "примкнувшие к нему" Загурский и Хвощ: жизни нет, одна видимость, наперед заданная в четырехмерном пространстве геометрическая мертвечина? Да пошли они в таком разе со своей наукой!.. В конце концов, я и сам представитель науки - хоть и не столь шикарной, как физика или математика, но и без нее люди не обходятся: юриспруденция. Хм... так, может, потому я, юрист, и не приемлю выводы Тураева, что моя наука основана на понятии ответственности людей за свои поступки, а тем самым и свободы воли? Не все предопределено, человек выбирает варианты своего поведения - и ежели выберет не тот, что надо, может и срок получить...
– Стась невесело усмехнулся. Вот-вот, у юристов пунктик "право и ответственность", у физиков "логическая непротиворечивость" или там "экспериментальное подтверждение", у третьих что-то еще свое - и все говорим будто на разных языках, не можем проникнуть в единую суть всякого знания. Черт бы взял эту цивилизацию, цивилизацию-специализацию, где каждый знает и делает что-то свое - и никто толком не поймет другого!"
Содержимое портфеля омрачало рассудок, сам портфель отягощал руку Коломиец едва сдерживал великолепный порыв души: зашвырнуть его подальше в реку. "И делу конец, и покойников больше не будет. А иначе что я могу!.. Ну, разве что поступить на вечерний физфак университета: изучу все теории, проникнусь их духом - и лет через шесть доследую это дело. Или, проникнусь в суть, и сам отдам концы?.."
ГЛАВА ВТОРАЯ
Говорят: "Не будьте таким умным!" Это не знаю, но не будьте таким хорошим. Чрезмерная положительность жизни ведет к инфаркту.
К. Прутков-инженер. Мысль No 10
– Нет, все-таки чувствуется в твоей походке неверие!
– произнес позади сочный, хорошо поставленный голос. И ранее, чем Стасик обернулся, ему уже стало хорошо: Борька Чекан!
Борька Чекан, приятель и сосед по парте с шестого по десятый класс в 4-й переяславской школе... После окончания школы их пути разошлись: Борис поступил в Московский физико-технический, Стасик провалился на вступительных экзаменах в ХГУ, отслужил в армии, потом все-таки поступил и окончил. Они не переписывались, потеряли друг друга из виду, потом судьба и комиссии по распределению свели их снова в этом городе. И здесь они не искали встреч, предоставляя это случаю, который вот и столкнул их в парке, - но от мысли, что и Борька ходит по этим тротуарам, Коломийцу становилось как-то теплей. Удивительная штука школьная дружба!
Сейчас аспирант последнего года обучения Б. Чекан, склонив к правому плечу кудлатую голову и морща в улыбке живое и с правильными чертами, но, к сожалению, густо веснушчатое лицо, рассматривал младшего следователя горпрокуратуры С. Коломийца, который, в свою очередь, умильно щурил глаза, разглядывая его.
– Что, хреновая у нас с тобой жизнь?
– спросил Чекан.
– А... как ты догадался?
– спросил Коломиец.
– О себе знаю и так, на тебе это написано крупными буквами. Самое время раздавить бутылочку сухого, а?