Турецкий дебют
Шрифт:
— Мне надо узнать, по какой причине уничтожена моя семья, — сказал я, бросив искоса взгляд на Рысь.
Тот потянулся к бутылке, молча налил себе виски и одним махом осушил рюмку. Понюхав тарталетку, он откусил от неё половину и, уже жуя, заметил:
— Исполнителей и заказчика мы знаем, Мстислав.
— Плохо, что оставлена такая улика — герб. По-мальчишески поступил, импульсивно, — осуждающе покачал головой Папа, глядя в мою сторону, — Можно было бы перевести стрелки на ложный след, типа мести друзей и знакомых. Но Сутормина уже не обманешь, он не просто догадался — он точно знает, что ты жив.
Было видно, что Берендей над чем-то размышляет. После недолгой паузы он кивнул своим мыслям и продолжил:
— А похвально то, что молодой человек быстро понял, что месть дело не быстрое, и не ставит немедленное наказание впереди сбора информации. Я могу лишь пока сказать, что в этом деле не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Взять хотя бы то обстоятельство, что всё это случилось накануне войны именно с той страной, выходцами из которой были предки Евгения.
— Ты опять про Хасана вспомнил? — насторожился Рысь.
— А я о нём никогда и не забывал, — усмехнулся Папа, — Мы же с тобой решили искать Учителей, а Хасан был одним из последних. Если не самым последним… Кстати, Женя, тебе знакома девушка — Альха Фарносова?
— Что с ней? — подпрыгнул я в кресле от неожиданности.
— Мне докладывают о всём необычном в Петербурге, из мелочей складывается общая картина. Так вот, именно с того самого злополучного двадцать первого числа, её держат взаперти. Что само по себе дико, и не может пройти незамеченным для высшего общества, ибо она даже пропустила ежегодный бал новичков. А это, знаете ли, пагубно отразится на её будущем.
— Где она сейчас?!
— Ну, не в тюрьме, естественно, — хохотнул Папа, — В собственном доме. Может быть, ты знаешь причину её затворничества?
Я бросил быстрый взгляд на Рысь и, заметив еле уловимый кивок, ответил:
— Она свидетель нападения на поместье. Причём, она всё снимала на смартфон.
— Во-о-он оно что, — задумчиво протянул Папа, — Вот же Фарносов жучара… Теперь осталось выяснить почему он утаил такую улику: из трусости или решил сыграть по-крупному и шантажировать Сутормина. Спасибо, Женя, это очень важная новость. Хочешь, я поставлю своих людей присматривать за твоей знакомой? Полагаю, если её отец ввяжется в игру, о правилах которой он и понятия не имеет, то не сносить ей головы по его милости.
— Да, Берендей, будь так добр, — неожиданно дал согласие Рысь, — Это моя личная просьба.
— Хреновый из тебя дипломат, Линки. Не надо закрывать собой все щели; даю слово, что за это маленькое одолжение никаких услуг взамен от нашего молодого друга не потребую.
— Сомневаюсь, что это не твоя обычная уловка, Берендей, — усмехнулся Рысь, — Когда накопится несколько таких "маленьких одолжений", то он сам будет считать себя обязанным, так ведь?
Папа развёл руками и улыбнулся:
— Это решать только ему, никакого принуждения с моей стороны, мон ами.
Рысь повернулся ко мне:
— Теперь ты понял, о какой паутине я тебе говорил?
Я кивнул, искоса посмотрев на Берендея. А тот, заметив мой взгляд, лишь весело рассмеялся.
— Ну что же, теперь осталось узнать, как ты поступишь со своей гвардией, княжич. Официально тебя нет, внешность у тебя чужая и в ближайшее время не изменится. На днях последует указ Императора о роспуске твоей родовой армии. И?
Я молчал, не зная что ответить. Всё это время я даже не думал о будущем Синельникова и его людей. Только один раз, когда Рысь проследил за ним и Стариковым, у меня мелькнула мысль, что гвардию заберёт себе дед. И после того случая я забыл о них. А зря. Ой, как зря-я-я.
— Могу предложить несколько вариантов, княжич, но все они трудноосуществимы в силу твоего инкогнито, которое будет длиться неопределённо долго. Но есть один быстрый вариант. С минимальным ознакомлением допущенных до информации лиц, — Папа смотрел на меня с нескрываемым интересом, — Я устраиваю тебе встречу с полковником Синельниковым, которому ты откроешься. Он единственный человек за которым пойдёт твоя гвардия; не будет его, и она развалится. И даже не потому, что они потеряли род, которому служили поколениями, а потому что не будет лидера.
Дав мне несколько секунд на усвоение информации, он продолжил:
— А значит не будет и цели. И денег. По моим сведениям, полковник уже наводит справки о возможности создания наёмного отряда. Людям надо кормить семьи, и какими бы крепкими не были узы клятвы, но… В общем, пока что полковник выплачивает людям жалование из своего собственного кармана, а он вовсе не бездонный. Предлагаю тебе платить им из моего. А ну сидеть, сопляк! — гаркнул Берендей, увидев, что я вскочил на ноги и замахнулся.
Во мне кипела такая лютая злость, что я был готов убить Папу сразу и без раздумий. Но нечаянно мазнув взглядом по Рыси, я замер и, погасив шаровую молнию, медленно сел обратно в кресло. Мой друг был спокоен, как пульс покойника.
— Хорошее предложение, Берендей, — произнёс он, — Мы обдумаем. Осталось только узнать твой профит от такой замечательной для Евгения сделки.
— Сразу видно умного человека, — нервно усмехнулся Папа, и обратился уже ко мне, — Учись держать себя в руках при любых обстоятельствах, мой мальчик.
Моё лицо против воли скривилось, как от сильной боли. Да ты, хрен старый, думай, прежде чем мне такое предлагать. Но уже через несколько минут я понял, что глуп и наивен.
— Захотелось его эмоции проследить?
— Не без этого, — рассмеялся Папа, — Довольно сильные, что, впрочем, не удивительно. Юн, импульсивен, имеет в голове полный набор псевдопатриотического мусора, который застилает все остальные мыслительные процессы. Так что, реакция вполне ожидаемая.
— Это вы сейчас обо мне? — поинтересовался я, зло зыркнув на него, — Вы решили меня купить и называете это…