Туристу о географических названиях
Шрифт:
Кроме того, аналогичная топонимия формируется в районах длительного совместного проживания различных этносов. Примером может служить Среднее Поволжье, где русское население издавна мирно соседствует в одних и тех же местах с другими народами. Результатом этого явилось образование характерных пар и триад названий с этническими определениями, таких, как: Мордовская Пишля и Татарская Пишля или Русское Акашево и Татарское Акашево в Мордовской АССР, Русский Камешкир и Мордовский Камешкир в Пензенской обл., Мари-Турек, Мари-Биляморь и Русский Турек, Русский Биляморь в Марийской АССР, Марийский, Русский и Удмуртский Сарамак в Удмуртской АССР и многие другие.
Возможности применения топонимики значительно возрастают, когда известен язык этноса, былое распространение которого реконструируется. В этом случае в полной мере должен использоваться лингвистический метод, позволяющий выделить названия, принадлежащие тому или иному языку. Для ряда языков особенно эффективен анализ географических терминов, входящих в состав топонимов. Однако при использовании столь массового материала важно ограничиваться привлечением топонимии, лишь действительно относящейся к языку исследуемого этноса. Тем, кто заинтересуется этой сложной проблемой, для примера можно рекомендовать исследование кетской топонимии А. П. Дульзона, которое является образцом строго научного подхода к отбору анализируемого материала с объективным учетом фонетических изменений в процессе развития топонимов [16] .
16
См.: Дульзон А. П. Былое расселение кетов по данным топонимики // Географические названия («Вопр. географии», сб. 58). М.: Географгиз, 1962. С. 50—84.
Неизмеримо труднее обратная задача — определение по древним дорусским топонимам языка их создателей. Здесь главным препятствием оказывается многоязычность и разновременность топонимии любой территории, переработка древних топонимических образований более поздним населением и нивелирующее влияние современных языков. В результате исследователь сталкивается с топонимическими совокупностями, которые внешне могут быть однородными, но фактически включают названия различного происхождения и возраста. Например, на юго-востоке Московской области находим названия Кашира, Матыра, Шатура, общим у которых является конечный элемент – ра. Известно, что у древнего населения берегов Волги река Волга называлась Ра, что могло означать «река», однако правомерность выделения этого элемента в трех указанных названиях остается недоказанной.
Миграции населения существуют с древнейших времен и всегда сопровождались переносом названий, поэтому ареалы некоторых старинных этнотопонимов оказались очень обширными. В это число может быть включена топонимия от чудь (Чудское озеро, Чудиновщина, Чудской порог и т. п.), представленная на севере европейской части СССР; топонимия от татар, распространенная от западных границ Советского Союза (Татарск, Татарская, Татары) в Белоруссии до Тихого океана (Татарский пролив); топонимия от болгары, которую встречаем на пространстве от Татарской АССР (селения Болгар, Болгары) до границы Южного Азербайджана с Ираном (река Болгарчай) и Народной Республики Болгарии; топоним Сибирь, происхождение и миграция которого до сих пор остается предметом дискуссии; топонимия от лопь, самоед, югра, пермь и других древних этнонимов также дает пищу для интересных разысканий.
Следует обратить внимание, что, хотя приведенные топонимы образованы от нерусских этнических названий, они в большинстве случаев характеризуют русское расселение: этническое название чудь, возникнув в Новгородской земле, дошло с русскими до Зауралья; этноним татары донесли до Тихого океана русские люди; они же распространили на огромную территорию, лежащую к востоку от Урала, этноним Сибирь, первоначально относившийся к небольшой территории в окрестностях современного Тобольска, где жило племя сибирь.
Еще более наглядное, практически массовое отражение в топонимике получили миграции русского населения, связанные с сельскохозяйственным освоением новых земель. Массовый помещичий захват земель в Заволжье начался с середины XVIII в. Первыми были помещики волжского Правобережья, которые, переселяя крестьян с правого берега на левый, одновременно переносили и названия. Деревни Утяхово, Тенишево, Гоголиха, Деушево и другие, известные в Правобережье, были повторены и на новых землях Заволжья. Одновременно усиливается поток переселенцев из центральных и южнорусских областей, с Украины, что также отразилось в названиях новых селений: Московка, Питерка, Тульская, Курская, Пензятка, Можайка, Ливенка, Черниговка, Харьковская и т. д. [17]
17
См.: Никонов В. А. История освоения Среднего Поволжья по материалам топонимии // Историческая география («Вопр. географии», сб. 50). М.: Географгиз, 1960. С. 172—194.
Называние переселенцами селений, возникающих на местах их нового жительства, в память о своей родине — явление распространенное во всем мире. Получило оно дальнейшее распространение и в дореволюционной России. В ходе интенсивного переселения крестьянского населения из России, Украины и Белоруссии в Западную Сибирь и далее на восток, происходившего в конце XIX — начале XX в., возникло и множество перенесенных названий: Вяземка, Киевка, Нижегородка, Полтавка, Самарка, Саратовка и т. д. Более того, родными именами назывались и целые волости Сибири. Как отмечалось в одном дореволюционном обзоре, «одна Смоленская волость приютилась в лесах Иркутских, другая — в Бийском уезде Томской губернии. Сычевская волость имеется в Курганском уезде Тобольской губернии, а Черниговская, Украинская, Полтавская, Зеньковская и им подобные встречаются в наиболее заселенных частях степных пространств Акмолинской, Приморской и Забайкальской областей» [18] . Да и до наших дней сохранились, например, в Омской области районы Нововаршавский, Одесский, Павлоградский, Полтавский, Таврический.
18
Цит. по статье Нерознак В. П. Перенесенная топонимия Западной Сибири // Восточнославянская ономастика: Исследования и материалы. М.: Наука, 1979. С. 175—183.
Топонимика открывает широкие возможности и для изучения различных аспектов хозяйственной деятельности. Здесь ограничимся лишь рассмотрением топонимии, связанной с сельским хозяйством.
Современные названия, связанные с сельскохозяйственной деятельностью, не очень многочисленны, а главное — совершенно прозрачны в смысловом отношении: Аграрное, Агрогородок, Колхозабад, Совхозный, Семхоз, Птицеград, Зерноград, а поэтому останавливаться на них нет необходимости. Важнее сосредоточить внимание на тех формах сельского хозяйства, которые давно ушли в прошлое, но оставили заметный след в географических названиях.
Понимание этих названий позволит читателю лучше представить себе прошлое, трудности, с которыми наши предки возделывали землю.
В лесной зоне европейской части СССР длительное время господствовала подсечно-огневая система земледелия. Эта система заключалась в кратковременном (до трех — пяти лет) использовании плодородия освобожденных от леса почв, удобренных только золой от сжигаемого леса. Истощенные и заросшие сорняками участки забрасывались на более или менее продолжительный срок, иногда до 20—30 лет.
Важность подсечно-огневого земледелия для хозяйственной жизни средневековой России, длительность существования этого способа земледелия, а также его широкое территориальное распространение по всей лесной зоне обусловили формирование исключительно развитой терминологии для обозначения различных этапов подготовки участка и его использования. Большая часть этих терминов получила широкое применение в топонимии.
Наиболее древним термином подсеки может считаться ляда (лядина), который связан с самым ранним вариантом подсечного способа, так называемым лядинным земледелием. Сущность этого варианта подсеки заключалась в том, что вырубленный и выгоревший участок не распахивался, а лишь бороновался, обычно с помощью суковатки — елки, у которой наполовину обрубались крупные ветви, после чего на участке что-либо сеялось или сажалось (например, репа). Неистощенная земля, удобренная золой, в течение одного-двух лет давала хорошие урожаи, а затем забрасывалась. С развитием земледельческих орудий к началу XIV в. лядинное земледелие постепенно заменяется пахотным, однако местами, особенно на Севере, этот переход растянулся до XIX в.