Тушите свет (сборник)
Шрифт:
– Из того, что мы знаем о Горохове, – возразила я, – трудно сделать вывод о наличии у него этих самых побуждений.
– Ну, не будем отчаиваться! – убежденно заявил Кряжимский. – Утро вечера мудренее. Завтра я непременно добьюсь аудиенции у господина Горохова и заставлю его меня выслушать. Только я попрошу вас – пусть кто-нибудь сделает копию этой записи. Оригинал, разумеется, должен остаться в редакции.
На том мы и порешили. Пленку переписали, и Сергей Иванович, взяв копию, отбыл домой – после трудного вояжа ему следовало отдохнуть.
Смотреть в жалобные глаза Маринки у меня не было сил – ничего ободряющего сообщить ей я не могла, поэтому тоже отправила ее домой.
Я
Предположим, Горохова кто-то напугал, размышляла я. Зачем ему в самом деле выгораживать этого Букреева? Пусть даже суд объявит Букреева невиновным – позиция Горохова при этом будет выглядеть очень некрасиво и популярности ему не прибавит… Никто не поверит смехотворной выдумке о стрельбе по бутылкам. И зачем ему это надо? Не выгоднее ли ему сдать Букреева со всеми потрохами? Мол, ошибся в человеке, даже другом считал, а он меня подставил, и я не хочу иметь ничего общего с преступником.
Допустим, я права. Но кто мог напугать человека при такой должности? Это мог быть только Букреев. Однако Артамонов правильно заметил – это Букреев зависит от Горохова, а не наоборот. Так что, думаю, свою линию он выдерживает по велению сердца.
Хотя Артамонов также заметил, что совсем не уверен в своем предположении. Отношения чиновник – бизнесмен – вещь очень интимная, здесь трудно разобрать, кто от кого больше зависит.
Вот мы и пришли туда, откуда начали.
Делать нечего, придется принять предложение Виктора. Я почти физически ощущала, как утекают драгоценные минуты.
Я позвала к себе нашего фотографа.
– Действуй! – предложила я. – Сегодня сходи на Бахметьевскую. Надо подготовиться – выяснить, как расположена квартира, какой замок в двери, сколько соседей… Пусть это будет чисто внешний осмотр, обещай, что больше никаких действий предпринимать не будешь. Ведь разведка необходима – без нее соваться в квартиру неразумно.
Виктор не сказал ничего. Он просто чуть склонил голову в знак согласия.
Глава 7
Когда утром я появилась в редакции, меня встретил аромат свежего кофе и бодрая Марина в броском серебристом платье и с причудливыми клипсами в ушах. Первый шок уже прошел, и, кажется, наша секретарша постепенно обретала утраченный было оптимизм.
Рядом вертелся Ромка, искательно заглядывая мне в глаза.
– Что у вас, молодой человек? – строго поинтересовалась я.
Из его сбивчивой, взволнованной речи я поняла, что наш юный курьер разочарован ходом расследования, а точнее, собственной, чрезмерно малой ролью в нем. Его исключительные способности и молодая энергия, как он считал, заслуживают большего. От внимания Ромки не укрылось, что последние обсуждения проходили в узком кругу.
– Не лезь поперек батьки в пекло! – посоветовала я ему. – Энергии и способностей у нас хоть отбавляй. Фактов не хватает! У тебя есть какие-нибудь факты?
Обиженно засопев, Ромка признался, что с фактами у него тоже туго. Я удалилась в свой кабинет, куда Маринка тут же внесла поднос. Не успела я сделать первый глоток, как появился Виктор, чрезвычайно активный и серьезный.
– Докладываю! – значительно сообщил он. – Стандартная пятиэтажка, второй этаж. Трое соседей. Днем все на работе. Замок простой. Ну что – действуем?
– Кряжимский
Реагировать на мое ехидство Виктор не счел необходимым.
Так как чиновники постоянно загружены работой по самые ноздри, трудно было ожидать скорого возвращения Сергея Ивановича – если только его не отфутболят решительно и бесповоротно.
Он появился примерно через час, и нам сразу стало ясно, что ему есть что сказать. Однако он не торопился и сначала, по нашему обычаю, попросил приготовить кофе. На лице у него было озабоченное и чуть виноватое выражение.
– Не томите, Сергей Иванович! – попросила я.
Но он все не решался начать и, лишь с удовольствием отхлебнув горячего кофе, приступил к докладу.
– Да-с, этот Артур Евсеевич – крепкий орешек! – сказал он то ли с одобрением, то ли с осуждением. – Но есть у него одна хорошая черта… Быстро принимает решения!
– Что вы имеете в виду, Сергей Иванович? – спросила я. – Неужели Горохов принял решение нам помочь?!
– Я бы так не сказал, – осторожно ответил Кряжимский. – Но по крайней мере он принял решение нам не мешать. Во-первых, он не отказался со мной встретиться, что уже хороший знак. Не скажу, что он мне обрадовался, но был вежлив, хотя и не очень приветлив. Я не стал ходить вокруг да около и сразу поставил ему запись. Горохов слушал ее около минуты, а потом попросил выключить и поинтересовался, чего я хочу. Я прямо сказал, что хочу опубликовать этот материал, нисколько не приукрашивая и не обходя острые углы. Горохов спросил, зачем мне это нужно. Подтекст был таков – сколько я намерен на этом заработать? Я ответил, что единственное мое желание, чтобы люди знали правду. Ведь вы-то намерены ее скрыть? – спросил я напрямик. После этого Горохов глубоко задумался, и я решил, что меня сейчас выставят. Но затем он поинтересовался, может ли забрать запись с собой. Получив согласие, Горохов посмотрел мне в глаза и веско заявил, что публикация этого материала будет неуместной, потому что создаст у граждан ложное представление о власти. В ваших силах сделать так, чтобы публикация была иной, ответил я. Тут он опять задумался и попросил меня не торопиться. «Дайте мне неделю, – сказал он. – Мне нужно разобраться с одним человеком, тогда я смогу продолжить наш разговор». Я поинтересовался, кто этот человек, не Луньков ли? Вы знаете, в этот момент глаза Горохова сделались какими-то мертвыми, и я понял, что попал в самую точку. Но он сделал вид, будто не расслышал вопроса, и намекнул, что аудиенция закончена, сославшись на неотложные дела. Таким образом, Ольга Юрьевна, получается, что Луньков действительно как-то связан с событиями полугодовой давности, интуиция вас не подвела. Прямых подтверждений у нас по-прежнему нет, но поведение Горохова недвусмысленно указывает, что именно Луньков стоит у него поперек горла. Никаких обещаний в итоге мы друг другу не давали, и я думаю, как мы поступим дальше, зависит от вашего решения.
Они оба выжидательно уставились на меня.
– Ну, авантюристы! – беспомощно проговорила я. – Считайте, что вы меня уговорили! А теперь покиньте кабинет – мне нужно переодеться. Неужели вы думаете, что я соглашусь участвовать во взломе, не изменив внешности?
Мужчины понимающе переглянулись и вышли из кабинета. Я достала из шкафа свой маскарадный костюм, в котором занималась на проспекте снятием порчи, и переоделась. Полной уверенности, что теперь в этом наряде мне повезет больше, конечно же, не было, но я решила не поддаваться суевериям.