Тушите свет (сборник)
Шрифт:
Обернувшись ко мне, она опять мило улыбнулась и по-дружески взяла меня за руку.
– Прошу меня извинить, – сказала она вполголоса. – Сейчас так трудно найти живых музыкантов, которые способны создать атмосферу… Однако не буду отнимать у вас время. Прошу пройти в мой кабинет!
Она повела меня в дальний конец зала, где обнаружилась еще одна дверь. Мы вышли в маленький коридорчик и поднялись по лестнице на второй этаж. Здесь тоже были двери, и на одной из них висела табличка: «Туманова А. К. Директор». Амалия Константиновна распахнула ее и предложила мне войти.
Кабинет
– И что же вас привело к нам? – с ласковой улыбкой спросила Амалия Константиновна, легким движением поправляя очки. – Вы можете говорить со мной совершенно откровенно…
Я изобразила на лице застенчивость и смятение.
– Даже не знаю, как сказать… – нерешительно начала я.
– Пожалуй, я вам помогу, – мягко сказала Амалия Константиновна. – По-видимому, вы стали ощущать какой-то дискомфорт, не так ли? Ваша интимная жизнь перестала приносить вам удовлетворение? Вы почувствовали, что вас влекут какие-то новые горизонты, какие-то потаенные желания тревожат ваше существо?
– Вы просто читаете мои мысли! – с облегчением сказала я.
Амалия Константиновна привычно улыбнулась и осведомилась:
– Позвольте узнать, вы замужем?
– Увы, – вздохнула я. – Мне не удалось встретить спутника жизни…
– Достойного человека найти очень нелегко, – согласно кивнула Амалия Константиновна. – Особенно, если предъявляешь к нему высокие требования, не так ли?
Я охотно согласилась. Хозяйка кабинета пристально посмотрела мне в глаза и поинтересовалась, сочувственно понижая голос:
– И все-таки давайте попытаемся сразу уточнить ваши позиции. Что влечет вас больше, дорогая – доминирование или подчинение? – Несмотря на мягкость тона, от ее испытующего взгляда делалось неуютно.
– Пожалуй, меня больше влечет доминирование, – робко призналась я.
Амалия Константиновна загадочно усмехнулась и откинулась на спинку кресла.
– Вы курите? – спросила она будничным тоном и протянула мне пачку «Парламента». – Угощайтесь, пожалуйста!
Я машинально взяла сигарету. Хозяйка щелкнула зажигалкой, и мы закурили. Амалия Константиновна выпустила изо рта тонкую струйку дыма и, задумчиво посмотрев в сторону, вдруг произнесла:
– А теперь давайте поговорим серьезно! Что на самом деле привело вас сюда? – Ее карие глаза посмотрели на меня сквозь тонированные стекла очков совсем иначе, чем минуту назад.
Мне даже не нужно было притворяться растерянной – мысль о том, что мое инкогнито так быстро раскрылось, расстроила меня до глубины души.
Амалия Константиновна тонко усмехнулась и, стряхнув пепел с сигареты, пояснила:
– Видите ли, мы стараемся оградить себя от постороннего вторжения. У нас телефон с определителем номера. Не составило труда выяснить, что звонок от некой Надежды организован из редакции газеты «Свидетель». Все очень просто, не так ли? И я не настолько наивна, чтобы поверить, будто этот звонок был частным. Давайте поговорим начистоту – как вас зовут на самом деле?
Про себя я ругалась последними словами – надо же так по-детски проколоться! Но, желая хотя бы сохранить хорошую мину при плохой игре, я любезно улыбнулась и сказала:
– Отдаю должное вашей предусмотрительности. На самом деле меня зовут Ольга Юрьевна Бойкова. Я – главный редактор газеты «Свидетель». Наверное, мне следует извиниться за мистификацию, но в принципе это довольно распространенный прием сбора информации…
– Я понимаю, – благосклонно кивнула Амалия Константиновна. – Но, извините, посочувствовать вам не могу. Цели у нас разные. Вы собирались сделать сенсационный репортаж из гнезда страшного разврата, не так ли?
– Ну почему так уж категорически? – пробормотала я.
Амалия Константиновна устало махнула рукой.
– Не рассказывайте! – заявила она. – В обществе до сих пор сохраняется предубеждение против приверженцев садомазохизма. Стоит произнести это слово, как люди начинают воображать всякие ужасы. Пресса немало этому способствует, подавая факты в таком неприглядном виде… А вы хотя бы брали на себя труд задуматься, что делать тем, кто устроен иначе, чем рядовой обыватель? Кто не знает, как реализовать свои потаенные желания? Без нас у многих людей жизнь превратилась бы в беспросветную муку!
– У многих? – механически переспросила я, размышляя, как же мне теперь подобраться к интересующей меня теме.
– Вот именно, у многих! – значительно сказала Амалия Константиновна. – Общество и не подозревает, насколько велик процент людей, которые в силу своей нетрадиционной ориентации и предрассудков не могут вести полноценную жизнь! И только энтузиазм, не побоюсь этого слова, людей с широкими взглядами, к которым отношусь и я, помогает этим несчастным обрести себя!
– Так, может быть, некоторая пропаганда вам не помешает? – осторожно осведомилась я.
Амалия Константиновна строго посмотрела на меня.
– Мне не нравится слово «пропаганда», – серьезно сказала она. – Может быть, вдумчивый, взвешенный репортаж… Лишенный налета дешевой сенсационности… Но ведь вас-то интересует совершенно иное!
– А как вы думаете, что меня интересует? – спросила я.
Амалия Константиновна брезгливо поморщилась.
– Уже ваш способ получения информации говорит о многом! – глубокомысленно заключила она. – И, откровенно говоря, он не вызывает у меня доверия. Боюсь, мы не сможем с вами договориться. Направьте свои усилия в какую-нибудь другую область. В конце концов ваш профиль, насколько я понимаю, криминал? У нас вы ничего подобного не найдете. Мы занимаемся тонкой материей – чувствами. И смею вас уверить – это достаточно высокие чувства, несмотря на все их своеобразие. У нас нет места корыстным побуждениям. Наши клиенты – не преступники! – Речь Амалии Константиновны приобрела пафосный оттенок.