Тушите свет (сборник)

Алешина Светлана

– Ну что вы! Просто в таком случае мы приглашаем вас на предварительное собеседование. Мы должны познакомиться с клиентом, выяснить его предпочтения…

– Понимаю, – сказала я. – И куда мне нужно подойти?

– Запишите, пожалуйста, адрес, – проворковал голос. – Мы ждем вас завтра в девять часов утра. Назовите, пожалуйста, ваш девиз, если хотите сохранить анонимность.

– Девиз? – удивилась я. – Ну, пусть будет Надежда.

Глава 8

По

тому адресу, что мне продиктовали, находился небольшой ресторанчик под названием «Орнамент». Учитывая не слишком броское оформление этого заведения и его местоположение, удаленное от центра, можно было заключить, что дела здесь идут не особенно удачно.

На часах было без десяти девять. Широкая улица была залита солнечным светом. В темных окнах ресторана отражались пышные кроны вязов, росших вдоль тротуара. Половина мостовой была мокрой – здесь только что проехала поливальная машина, – но асфальт быстро подсыхал.

Я припарковала свою «Ладу» напротив дверей ресторана и посмотрела в зеркало заднего вида. Машина Виктора остановилась за перекрестком. На всякий случай мы договорились действовать раздельно – вдруг срочно придется вести за кем-то наблюдение.

Я еще пару минут оставалась в машине, посматривая на безжизненные окна ресторана. Мимо шли прохожие, большинство торопились на трамвайную остановку. Никто не обращал ни малейшего внимания на увеселительное заведение, находящееся на пути, словно его здесь и не было. Впрочем, это могло объясняться ранним часом.

Бесполезно было гадать, являлся ли ресторан прикрытием экзотического клуба или просто в этом месте проходили собеседование новички, – нужно было просто войти туда и выяснить. Я заперла машину, пересекла тротуар и толкнула тяжелую дверь ресторана.

Сначала я попала в небольшой вестибюль, оснащенный бесполезной в это время года раздевалкой. Здесь было полутемно и пусто. В помещении имелись еще две двери – одна вела, видимо, в подсобные помещения, а другая, плотно закрытая, – в ресторанный зал. Из-за нее доносились приглушенные специфические звуки, словно там настраивали музыкальную аппаратуру.

Я нерешительно огляделась – было непохоже, чтобы меня здесь ожидали. Уже собираясь открыть дверь в зал, я вдруг услышала за спиной мягкие шаги и обернулась. Ко мне приближался плотный флегматичный парень в черных брюках и белой рубашке с закатанными по локоть рукавами.

Он казался не слишком приветливым, но голос его прозвучал достаточно вежливо, когда он спросил:

– Вы кого-то ищете, простите?

– Пожалуй, да, – сказала я. – Дело в том, что мне дали именно этот адрес. Я не совсем уверена, что это не ошибка, потому что меня интересует клуб «Шипы и розы», но…

– Минуточку, – перебил он меня. – Я сейчас справлюсь. Ваша фамилия или девиз, простите?

Услышав про девиз, я успокоилась и уверенно назвала его. Парень кивнул и

скрылся за дверью, ведущей в зал. Через минуту он опять появился и сделал приглашающий жест рукой. Я последовала за ним.

Зал тоже оказался небольшим, но довольно уютным. Здесь даже была устроена эстрада, на которой возились с инструментами хмурые, невыспавшиеся музыканты. У них намечалась не то репетиция, не то прослушивание.

Свет с улицы сюда не проникал, потому что, как оказалось, окна были закрыты плотными шторами. Горело искусственное освещение, придававшее сейчас помещению какой-то неестественный казенный вид. Впрочем, возможно, это было связано с тем, что на столах отсутствовала сервировка, стулья были сдвинуты в сторону уборщицей, а в зале находилось не более десяти человек, занятых своими делами.

В центре зала стояла невысокая изящная женщина с короткой стрижкой. На ней был облегающий костюм темно-бордового цвета, который одновременно мог сойти и за вечерний наряд, и за костюм деловой женщины. Она разговаривала с крашеной блондинкой, стоявшей на эстраде. У блондинки было обиженное юное лицо с пухлыми губами.

Парень подвел меня к женщине в бордовом костюме и почтительно кашлянул. Она обернулась и, увидев меня, приветливо улыбнулась.

– Добро пожаловать! – произнесла она приятным голосом. – Меня зовут Амалия Константиновна. А вы, значит, Надежда? – У Амалии было ухоженное моложавое лицо, украшенное очками в прозрачной оправе.

– Да, в некотором роде Надежда, – ответила я.

– Ну и чудесно! – опять улыбнулась Амалия Константиновна. – Если позволите, я сейчас закончу, и мы с вами побеседуем…

– Разумеется, – ответила я. – Мне некуда спешить.

Амалия Константиновна снова обернулась к девице с крашеными волосами и, сделав плавный жест рукой, сказала:

– Итак, Маргарита, ты поняла, что от тебя требуется? Затаенная страсть, но никакого дешевого надрыва, никакой вульгарности! У нас здесь не молодежная тусовка, заруби это на носу! Если хочешь петь попсу, поищи себе другую работу…

– Ну, Амалия Константиновна! – жалобно протянула девица. – Вы просто придираетесь! Я и так пою очень страстно…

– Повторяю, страсть должна быть затаенной! – наставительно произнесла Амалия Константиновна. – Твоя песня – это интимное признание, обращенное к нему, единственному! Пока я вижу только истерику… И потом, поработайте над репертуаром. Больше медленных, чувственных мелодий! У нас здесь не танцульки!

– Где же мы возьмем вам чувственные мелодии? – грубовато сказал один из музыкантов. – Сейчас все это играют!

– Меня не интересует то, что делают все! – отрезала Амалия Константиновна. – Вы назвались музыкантами – вот и работайте. Если не можете, то лучше сразу расстаться. Вес-все-все! – Она хлопнула в ладоши. – Работайте! Я пока занята.