Тварь
Шрифт:
Ника подняла горелку своего «огнемета», направила его в сторону двери и сделала Буке знак: «давай, мол, открывай!» Бука поразился: когда только эта девчонка начала командовать ими?! Самое удивительное, что это не вызывало естественного, казалось бы, внутреннего протеста. Потому что Ника была на своем месте, и не спроста сейчас какое-никакое оружие было лишь в ее руках. А потому Бука подчинился, потянув на себя тяжелую металлическую створку. В вертикальную щель прорвался неяркий дрожащий свет. Бука осторожно заглянул, медленно распахнул обе створки двери.
И замер, пораженный представшим зрелищем.
Прямо
– Что это такое? – заворожено глядя в прозрачную стену, тихо спросил Антонов. По лицу его пробегали волны синеватых отблесков.
– Никогда такого не видел, – сказал Бука. Поежился. – Лучше пойдем отсюда, а?..
Словно услышав эти слова и почуяв постороннее присутствие, стена жидкости заволновалась, по поверхности пробежала мелкая рябь. Все трое невольно попятились. И тут же синюю глубину прорезали ослепительные молнии, вода вокруг них забурлила – и словно лопнула невидимая пленка, отделявшая людей от странной аномалии – вода потоком хлынула в коридор.
Их крики заглушил рев бурлящей воды. Буку сшибло с ног и некоторое время несло, заставляя беспомощно кувыркаться, ударяя от пол и стены, пока движение не прекратилось само собой. Он чудом не захлебнулся, пытаясь выгрести из пенного потока и, теперь откашливался и отплевывался, стоя на четвереньках, как выброшенный штормом на берег. Рывком поднялся на ноги, с трудом приходя в себя после этого дикого происшествия. Тело сводило от холода: вода была совершенно ледяной. Утешало лишь то, что это действительно оказалась вода, а не газировка или ли студень из арсенала Зоны.
– Как? Как это? – недоуменно пробормотал Бука и отправился в темноту – искать Антонова.
Сразу же услышал спокойный голос Ники:
– Ну, надо же! Откуда здесь столько воды? Бассейн протек, что ли?
– Грави… Гравиконцентрат… – смахивая с лица стекающую с волос воду, предположил Бука. Вода здорово отдавала хлором. – Он там, за второй дверью. Притянул воду, а двери мощные, они вроде как дном стали – вот и получилось…
– Похоже на то, – отозвалась девушка. Она стояла рядом, в облепившей тело мокрой лаборантской одежде. Ее заметно трясло. – А электра разрядилась на массу. Очень даже может быть. Только взрывпакеты промокли. Вот, черт…
Теперь она озабоченно возилась с мокрым «огнеметом». Не хватало еще, чтобы они снова оказались безоружными.
Антонова Бука выловил у стены. Тот держался за голову и болезненно шипел.
– Плечом стукнулся, – пожаловался он. – Однако, утонуть на втором этаже филиала – это было бы слишком экзотично… Проклятье! Похоже, что очки утопил. Только этого не хватало…
С помощью Буки он поднялся на ноги. Придерживаясь за стену, принялся
– Подсветить? – предложила Ника. К потолку с ревом устремился язык газового пламени. Антонов, бледно улыбаясь, помахал над головой найденными очками.
Все, что теперь требовалось – добраться до противоположного конца коридора. Под ногами хлюпала вода, и двигаться бесшумно не получалось. А ведь где-то их могли поджидать оставшиеся в живых снорки. Но отчего-то мутанты не попадались навстречу. Конечно, они могли и сдохнуть, подпаленные химическим огнем. Но что-то тревожило Буку, и он никак не мог понять, что именно. Они продолжали идти еще минут десять, пока Бука вдруг не произнес:
– Стойте! Мне кажется, или мы действительно идем слишком долго?
Ученый с девушкой остановились, Ника осветила коридор короткой вспышкой огня из горелки.
– Ведь мы уже давно должны были добраться до торца здания, – проговорил Бука. – Тут что-то не так.
– Аномалия, – медленно произнесла Ника. – Похоже на машину времени.
Бука мрачно кивнул: машина времени – редкая, и довольно коварная штука. Сталкеры рассказывали самые невероятные истории, связанные со временными аномалиями. Он и сам имел возможность убедиться, что это такое – игры со временим. Но то было Марево, а машина времени – это нечто иное. Попав в нее, можно до потери сознания топтаться на одном месте, можно сойти с ума от бессилия, можно состариться, сдохнуть и превратиться в мумию, так и не найдя выхода. Как же это он ее не почувствовал? Или их просто зашвырнуло волной в самое жерло? Потоки ледяной воды могли здорово притупить ощущения.
– Дела… – проговорил Антонов. – И что же делать будем?
– Не знаю, – произнес Бука. – Я никогда не попадал в такую штуку.
Некоторое время молчали, собираясь с мыслями. Мыслей было немного, и все они были одна мрачнее другой.
– Попробуем просто идти вперед, – решительно сказал Ника. – Может, как-нибудь выберемся.
И первой шагнула в темноту.
– Ты не понимаешь, – тоскливо произнес Антонов, озираясь по сторонам. – Идем мы или стоим на месте – это не имеет значения! Это пространственно-временная ловушка. Видишь: сколько мы уже идем, а ни одной двери в стене не появляется. Пространство будто свернулось вокруг нас…
– Можете оставаться, – донеслось из темноты. – Я буду идти – пока не свалюсь от усталости.
Бука дернул ученого за мокрый рукав:
– Правильно она говорит: надо что-то делать. Просто идти, хотя бы.
– Бессмысленно, – ворчал Антонов, плетясь вслед за остальными. – Можно просто подождать, пока аномалия нас сама не выпустит. Мы только зря тратим силы – а они нам могут понадобиться…
Это действительно было странно: они продолжали плестись по этому бесконечному коридору, гоняя ногами холодную воду, а коридор и не думал кончаться. Даже стало казаться, будто пол и стены обрели не свойственную им кривизну, и теперь люди бредут, как муравьи по бесконечной ленте петли Мебиуса. Бука мысленно проклинал себя за неосмотрительность: он должен был почувствовать эту чертову ловушку! А что, если бы они точно так же влетели в комариную плешь или в жарку?! Жаловаться на неудобства было бы просто некому…