Творчество и потенциал. Выпуск 1/2024
Шрифт:
– Не буду. Я же жду от него звонка.
И она ушла, унося в себе много чего невысказанного, а в новенькой изящной сумочке – искусно запрятанный спецом (и от неё самой в том числе) новейший «маячок» с очень даже приличным радиусом действия, не позволяющим потерять её в московском многолюдье ни троим пешим топтунам, ни «наружке» на двух машинах, и главнейшая задача у всех у них была одна – зафиксировать в конце-то концов на фото (а ещё лучше – на видео) в максимально возможных ракурсах её встречу с этим – так-его-растак-и-перетак! – Константином-«Буратином» с тугой мошной, которого он уже ненавидел хотя бы только за то, что этот нувориш – пусть даже
А тут ещё и «Киргиза» тогда другая «наружка» в очередной раз потеряла – он засветился только у могилы Скворцова, а затем снова испарился.
Надо было ему изначально к «зелёным» новичкам с Высших академических курсов приставить двух-трёх опытных топтунов – да понадеялся, что возможный непрофессионализм в «наружке» молодёжь компенсирует избытком рвения.
Ошибся.
Когда работающая «под прикрытием» администраторша в гостинице «Турист» сбросила ему на телефон фото закамуфлированного «Киргиза», которого примчались искать орёлики из ЧОПа «Беркут», он и предположить не мог, что Костя и есть тот самый «богатенький Буратино», о котором ему поведала «Лучезарная» – в «Туристе» Чекалин не фиксировался ни под каким видом, следовательно, он никак не мог находиться в этой гостинице, если только администраторша или дежурная по четвёртому корпусу, где не было зарегистрировано ни одного постояльца по имени Константин, не получила от него некую взятку, или кто-то из них – его давняя постельная знакомая, что совсем нельзя было исключать при его-то внешности, обаятельной наглости и отточенном умении кадрить – надо будет и с этими гостиничными легкодамами («Дашь?» – «Тебе? Легко!») разобраться, записи с видеокамер просмотреть, но всё это потом, потом, позже…
Звонок на её телефон был зафиксирован в 15.43, и был он непродолжительным и быстрым:
– Привет. Ты где?
– В Доме Книги была, теперь по Волхонке иду в сторону Лужников.
– Ты всё взяла, что я просил?
– Да.
– Срочно бери такси. Я буду ждать тебя возле входа к собору князя Игоря Черниговского на Патриаршем Подворье в Переделкино.
– Уж не собрался ли ты вести меня под венец? – вроде бы как сыронизировала она, но её Константин уже отключился.
Если бы тогда «наружка» в машине сбросила ему не текст разговора, а звуковую запись, он бы сразу узнал этот весьма специфический голос «Киргиза» – и не было бы всей той хренотени, которая свалилась на него в последующие часы и определённо не могла закончиться ничем хорошим в кабинете у генерала завтрашним утром.
Если бы, да кабы, да поросли во рту грибы…
И придумал же какой-то долбостёб и лентяюга идиотскую эту поговорочку-скороговорочку, чтоб тебе пусто было, козёл!..
Никто из «наружки» за «Лучезарной» не знал, да и знать не мог, кто такой «Киргиз» и как он выглядит, и уж тем более именно его манера говорить была им неведома, они своё дело сделали – передали слова беседы по телефону – и одна из машин сразу рванула из Хамовников в Переделкино, чтобы заранее быть готовой к встрече любовничков и фиксации их на видео, а другая приняла в себя и пеших топтунов, дождалась, пока «Лучезарная» выловила такси, и двинулась за ним следом.
Его сразу напрягло, что этот долбаный Буратино просил её что-то взять – вероятно, дома – и она взяла, но ни словом не заикнулась об этом ему на конспиративной квартире – что, что, что он просил её взять??? и для чего? какие-то бумаги? документы? драгоценности? или… или оружие, которое – а почему бы и нет – придарил ей с барского плеча её горячо ненавидимый
Всё опять оказалось сложнее, чем можно было предполагать – двое спецов под видом туристов с подобием любительских видеокамер, которые по начинке были совсем не для простачков, уже прогуливались возле входа с улицы к собору князя Игоря Черниговского, но стоило «Лучезарной» выйти из такси возле ближайшей остановки общественного транспорта, как около неё тут же затормозила другая машина из вездесущего «Яндекса», куда она после двухсекундного замешательства запрыгнула, водитель дал по газам и такси помчалось по улице Погодина; машина спецов на стоянке именно в это время оказалась заблокированной сверкающим внедорожником с накачано-губастой «белокурой Джози» за рулём, которая и водительские права, и саму возможность порулить крутой иномаркой определённо заработала качественной «любовью по-французски», а вторая машина сначала подзадержалась на одном из перекрёстков, а потом была вынуждена плестись за рейсовым автобусом, но сидящие в ней спецы даже не стали останавливаться возле входа на Патриаршее Подворье и сразу рванули вслед за удаляющимся «маячком» в сумочке «Лучезарной» – её телефон уже никак не фиксировался, определённо был не просто выключен, а этот Константин, который злил уже не только его всё больше и больше, наверняка вынул из него и батарейку.
Ему не сразу стало понятно, куда это они так торопятся – то ли опаздывают на какое-то важное мероприятие в Доме писателей, или кто-то ждёт их на Минском шоссе.
Оказалось, что ни то, ни другое.
Но их действительно ждали.
На вертолётной площадке в Переделках.
Когда машина «наружки», ориентируясь на «маячок» в сумочке «Лучезарной», выскочила туда с трассы, изящный четырёхместный «Robinson R44» с любовничками на борту уже поднимался в воздух и, огибая по широкой дуге территорию близкого аэропорта, исчез в небесных просторах; вскоре, удаляясь в южном направлении, перестал отслеживаться и сигнал «маячка».
Четверть часа ушло на то, чтобы получить заявленные пилотом данные маршрута полёта винтокрылой «стрекозы» – Переделки – Стародуб Брянской области – и фамилию пилота – это был бывший сотрудник Управления с оперативным псевдонимом «Клинч», который собственно боксом никогда не увлекался, но успел очень даже результативно полетать и в Юго-Восточной Азии, и в Африке, сумев за несколько лет освоить мастерское пилотирование почти всех типов боевых и транспортных вертолётов иностранного производства, включая легендарный «Апачи»; фамилии двух пассажиров его вертолёта зафиксированы не были.
Ещё через семь минут «наружка» переслала два кадра из видеозаписи с вертолётной площадки и один кадр из внутрисалонного видеорегистратора таксиста – и он тупо уставился в экран монитора.
Шок длился у него секунд пять, не больше, но тогда они показались ему вечностью – спутником и возлюбленным его лучшей подопечной был внешне даже помолодевший, но ничуть не обрюзгший за время жития в провинции «Киргиз», подполковник запаса Чекалин, который был тем самым ювелиром разведки, вполне способным и превратить один-единственный карат ценности предложения «Лучезарной» в многогранный сверкающий бриллиант, и по ходу обучить её уже в деле многим тонкостям работы «за бугром».
Он тогда впервые сорвался при подчинённых, которые находились рядышком, заорал «Твою мать!» так, что его крик услыхали и за пределами кабинета, и не глядя рубанул кулаком по столу – клавиши разбитой клавиатуры компьютера полетели в разные стороны.
Генерал принял его без проволочек, отчего-то находился в благодушном настроении, что бывало с ним крайне редко, выслушал его длинный, детальный монолог не перебивая, крутнул головой с прицокиванием языком – и улыбнулся, что вообще было из ряда вон: