Творчество и потенциал. Выпуск 1/2024
Шрифт:
– Он у меня несамостоятельный, – возразила Вероника Анатольевна. – Боюсь, пропадёт без меня.
– Он несамостоятельный из-за вашей опеки. Как только её лишится, сразу возьмётся за ум. Ему деваться некуда будет.
– Ума не приложу, в кого он такой, – продолжала Вероника Анатольевна, похоже, не поверив священнику. – Я-то ведь совсем другая была.
– А тут прямая связь. Вот если бы вы всё за него не делали, а, наоборот, развивали в нём самостоятельность, он бы сейчас был совсем другим.
– Но как же, единственный ведь сын!..
– А что, разве единственному сыну лучше
– Ох-хо-хо… – выдохнула женщина и задумалась.
– В воспитании что главное? – продолжил священник.
– Не знаю, – вздохнула больная.
– Почему не знаете? Развить в ребёнке самостоятельность – вот что главное.
– Да? Я как-то об этом не задумывалась.
– А надо задумываться. Обратите внимание, как происходит у животных. Как только дети вырастают, родители перестают о них заботиться. Дети к этому времени уже способны к самостоятельной жизни. Поэтому животные здоровы и самостоятельны. Не чета нашим соотечественникам. Разве вы об этом не думали?
– Н-нет.
– И плохо. Природа – это наш бесплатный учебник. Это не школа, не университет, это академия. Надо только наблюдать, думать и делать правильные выводы. Делая всё за сына, вы саму себя воспитывали и учили, а не его.
После долгого молчания Вероника Анатольевна спросила:
– Как вы думаете, отец Никифор, я сильно согрешила?
– Не беспокойтесь, я за вас помолюсь.
Денис Васильев
Родился в 1976 году во Владивостоке. Вырос в древлеправославной семье поморского согласия, во взрослом возрасте принял крещение в православной церкви. В свободное время занимается рисованием и письмом. В 12 лет стал писать фантастические рассказы под впечатлением «Звёздных дневников Йона Тихого» Станислава Лема. Позже стал сочинять мистические сказки, юмористические рассказы и стихи. С 16 лет стал писать духовные строфы.
Пишет стихи лишь в моменты вдохновения, иногда они приходят по ночам.
Увлекался философией, включая Ницше, сейчас предпочитает каноническую православную литературу.
Участник литературных проектов «Наполненные смыслом», «География современной литературы», «Слово», «Философия души» издательства «Четыре».
Там, где птицы как цветы и цветы как птицы
В комнате мерно постукивал маятник старинных часов, не нарушая тишину, а напротив – сливаясь с ней, потому что не создавал помех для возникшей беседы:
– Васенька, подойди! – произнёс прикованный к постели старик своему внуку.
– Что, дедушка? – подойдя к умирающему, спросил внук.
– Я хочу открыть тебе страшную тайну. Я, Терентий Измайлович Васькин, прилетел на Землю с далёкой Соберказы, система Грейбудри, что в созвездии Ядовитого Паука, отсюда не видать.
– Что-что, дедушка? – изумился внук, не соглашаясь с услышанным в силу несовершенности восприимчивости звуковых колебаний слуховыми каналами.
– Да-да, внучек, ты, дорогой, не ослышался, твой дед – инопланетянин.
– А бабушка? – вырвалось у Василия.
– А твоя бабушка Клавдия Тимофеевна имеет земные корни, и она вовсе не умерла, а живёт на Луне, я её туда отправил, чтобы увеличить продолжительность её жизни в 500 раз, – с этими словами дед видоизменился: позеленел, осунулся, и глаза в оправе век стали абсолютно круглыми.
Он бодро встал с кровати и, подойдя к внуку, положил зелёные кисти рук ему на плечи и, надавив, принудительно усадил на стоящее за спиной того кресло.
– В земной трансформации моё тело износилось и готово к смерти, до Соберказы мне не добраться, а преодолеть такое незначительное расстояние, как от Земли до Луны, я могу посредством телепортации. Мой вид не предусматривает долгого нахождения в вашей атмосфере, а, как ты видишь, я принял свой истинный облик. Всё остальное я расскажу тебе, явившись во сне на второй день нашего прощания.
– Подожди, дедушка, – собравшись с силами, молвил Василий.
– Скоро мы с тобой свидимся и с бабушкой. Она, кстати, ничуть не изменилась. А похоронили мы вместо неё кабанью тушку, которая, по моим подсчётам, совпала с массой её тела, и я придал свинине облик твоей бабушки, – с этими словами дед достал у себя из орбиты правый глаз и на виду у оторопевшего внука раздавил его в ладони.
Последовала вспышка, как при сгорании магния, и дедушка-инопланетянин растворился в пространстве, оставив под собой аккуратно стоящие тапочки.
Минуло два дня, скоро должны были приехать из командировки родители Василия, работающие на одном предприятии, в одной конторе.
Васькин положил несколько кусочков камбалы в тарелку своему питомцу – коту Уть-Уть, и тот на запах прошмыгнул из зала на кухню, вкратце благодарно шаркнув головой и боком туловища о ногу хозяина. Вмиг оказавшись подле лохани, урча, приступил к трапезе.
Василий сделал заданные уроки под не мешающие ему песни Высоцкого, раздающиеся негромко из винилового проигрывателя, на словах из динамика «Кто сказал, что Земля умерла? Нет, она почернела от горя…» распахнул окно в своей комнате и, высунувшись по пояс в проём, увидел в палисаднике, расположенном прямо под его окнами (а жил он на втором этаже 12-этажки), проклюнувшиеся из почек листочки саженцев кустарника, удачно перезимовавшие и вот теперь, на исходе апреля, показавшие свои индикаторы отхождения от зимней спячки в виде характерного раскраса весенней листвы, насыщенной хлорофиллом.
Один из кустов в ассоциативном мышлении Васьки напомнил ему карликовую яблоньку, где вместо фруктов ветви были облеплены «малочисленным народцем» – воробьями. «Яблоки» менялись местами, чирикали, дрались. Птичий галдёж настолько заворожил Василия, что он представил себя одним из них, только со своим разумом, явившимся в вышеупомянутую компанию, чтобы поведать им, что он – человек, живёт своей жизнью и что и в помыслах не имеет намерений как-либо им навредить. Поэтому они совершенно зря разлетаются, лишь завидев его на подступе к своим шумным мероприятиям.