Творцы апокрифов [= Дороги старушки Европы]

Мартьянов Андрей Леонидович

– Кто это? – не поворачиваясь, чуть слышно спросил Гай у хмуро притихшей девушки. – Похоже, он нас знает…

Ответила не мистрисс Уэстмор,

а Дугал, расслышавший вопрос компаньона.

– Его зовут Ральф Джейль, – коротко бросил шотландец. – Угадал?

– Разумеется, разумеется, – бывший придворный канцлера Лоншана отвесил компании глубокий и слегка наигранный поклон. – Он самый, собственной персоной и всегда к вашим услугам. Так вы желаете учинить вульгарную драку или тихо-мирно присоединитесь ко мне и моим друзьям?

Сэр Гай Гисборн и Дугал переглянулись, Мак-Лауд с тоскливым видом пожал плечами.

– Восемь человек, – сквозь зубы пробормотал он. – В холмах наверняка припрятано еще столько же, да вдобавок у них арбалеты. Если мы дернемся, нас нашпигуют стрелами. Он предлагает

поговорить… где беседа – там всегда остается шанс выкрутиться. Только как он нас выследил, зар-раза?..

– Мы не в силах отказаться от столь любезного приглашения, – Гай постарался использовать весь отпущенный ему от природы сарказм и тронул коня с места. Позади шевельнулась, скорбно вздохнув, мистрисс Изабель, и послышался тихий голос Франческо, обращавшегося то ли к своей покровительнице, то ли к самому себе. Несмотря на свое незнание итальянского, сэр Гисборн сумел перевести оброненную попутчиком фразу – в своей простоте она весьма походила на латинскую – и невольно вздрогнул от заключенного в ней пугающего смысла.

Мессир Бернардоне сказал: «Il Dio est bono, il Dio est malо», что означало: «Господь бывает добрым, но бывает и жестоким».

Конец истории второй