Творения Великих.Пришлая
Шрифт:
– В последнее время? Ты серьезно?
– Ты знаешь о чем я, сын. Мать говорит, ты сам не свой с тех пор, как вернулся на Иппор, – пояснил он. – Причина не в магии и не в начале. Мы с Эдмондом все сделали правильно и проблем возникнуть не может. Нет, – на дне карих глаз загорелись недобрые искры. – Это нечто иное. Что-то, что ломает тебя и не дает бороться так, как ты это умеешь. Порой я смотрю на тебя и не узнаю. Словно ты и не мой сын вовсе.
– Как я умею, говоришь? Хм-м... – по тонким губам Велора блуждала надменная улыбка. Говорить с отцом ему да зубовного скрежета не хотелось. – Быть может, это оттого, что я сотню лет провел в совершенно отличном от этого мира месте? Как думаешь?
Арис тяжело вздохнул. Налил вина и себе, и сыну.
– Моей вины в том нет.
– Я знаю, – ломано ответил Велор, крутя в руках бокал с темно-бордовой жидкостью. – Но винить меня в том, что я теперь не такой, как прежде, тоже нет смысла. Ты должен понимать.
– Верно, – примирительно кивнул Арис.
Оба какое-то время молча пили и смотрели на полыхающие поленья.
– Я понимаю, что тебе сейчас несладко, – наконец вымолвил Арис, и Велор дернулся, сбивая желание вновь коснуться полыхающей холодом груди. – Но Федерация сейчас уязвима, как никогда, и если мы упустим момент, расстановка сил может измениться. Наша задача сейчас всеми силами пресечь даже возможность создания коалиции людей и остальных государств Иппора, и мне нужна твоя поддержка, – Арис посмотрел на Велора прямо, обжигая ледяным взглядом, казалось бы, теплых глаз. – Пора сделать выбор, сын. Не разочаровывай меня снова, прошу.
Велор набрал воздух в легкие, хотел возразить, но словно враз обессилел. Запустил пальцы в связанные узлом на затылке волосы, борясь с желанием рвануть их изо всех сил.
– Я не понимаю, – с жаром заговорил он, безотрывно глядя в пол, – почему мы не можем дать этой лекарке защиту? И пусть она человек. Она будет полезна. Убеди Темнейшего!
– Лекарей нам тут более чем достаточно, – с прежними властными нотками в голосе изрек Арис. – И запомни хорошенько, людская нога больше не ступит на порог нашего дома.
– Нашего дома? – повысил голос Велор. – В этих землях больше нет ничего нашего, если ты забыл. Мы даже в этом доме живем лишь из милости!
– Повторяю, – Арис с грохотом вернул на столик бокал с недопитым вином, – подобной глупости, что произошла с тобой полвека назад, я свершиться не позволю. Федерация собирает магов в своих землях. Одному Соресу известно, что они с ними там делают, а значит, наша страна не может себе позволить, чтобы какая-то девчонка уничтожила…
– Это больше не твоя страна, – поднялся Велор во весь рост. – Ты больше не советник.
Арис замолчал, пережевывая все то, что так легко позволил себе сказать его сын.
– Как бы то ни было, я верен государству. Утром я пойду к королю, – поднялся он, невозмутимо оправив угольно-черное одеяние. – И я настоятельно рекомендую тебе не попадаться на глаза ни мне, ни монарху до тех пор. Если попытаешься помешать, я, несмотря на то, что ты мой отпрыск, порекомендую ему отправить тебя в Сокрытый тьмой лес защищать селян от дикарей.
– Будто бы степень нашего родства когда-либо имела для тебя значение, – процедил Велор. – Воля ваша, отец. Поступайте, как знаете, – откланялся он с излишней манерностью.
Арис нахмурился, но смолчал. А покидая покои, с такой силой захлопнул воздушным потоком за собой дверь, что пламя на поленьях дрогнуло и, разбрасывая искры, взвилось до обросшего сажей дымохода.
Глава 16. День откровений
Осень принесла затяжные дожди. Все вокруг посерело и вымокло. Кроны деревьев пожелтели, облетели, а особо упорные листья, не сброшенные ветром, уныло свисала теперь с ветвей. Но жизнь в академии по-прежнему кипела.
Студиозусы шустро сновали между корпусами. Кто сумкой прикрывался, кто водоупорный магический щит выставлял – все средства хороши, лишь бы не вымокнуть до нитки.
– Вы идите, – отправившись как-то утром на занятия, кивнула я Уме с Дионом. – Я догоню.
Друзья с пониманием переглянулись, а я, накрывшись сумкой, уже бойко шагала по лужам за драконом, который, кажется, совершенно не обращал внимания на такую безделицу, как непогода.
– Шарар!
Его я не видела уже давно, чуть больше недели, но всячески искала с ним встречи. Парень обернулся на зов, смерив меня внимательным взглядом.
– Идите, – как и я махнул он одногруппникам, среди которых был и Калеб, брат Окары.
Тот, как водится, недовольно прищурился, завидев меня, но противиться не стал. Ушел.
– Здравствуй, Елизавета.
Говорил Шарар как и всегда спокойно. Внушая доверие.
– Здравствуй, – несмело улыбнулась я. – Наконец тебя отпустили из лазарета. Смотрю, ты в полном порядке?
– Да, в порядке. А ты?
– И я.
– Хорошо.
Я безмолвно продолжала давить из себя улыбку, жмурясь от ветра и дождя. Заметив это, Шарар легко повел ладонью и возвел надо мной магический зонт. Противная морось тут же прекратилась.
– Спасибо! – потрясла я головой, избавляясь от капель на коротких волосах.
Дракон лишь кивнул, возобновляя путь.
Какое-то время молча шли рядом, чтобы не выйти за пределы «зонта» и оттого ненароком соприкасаясь плечами. Наконец, я первой отважилась заговорить.
– Шарар, ты мне жизнь спас. И Окаре тоже.
– Знаю.
Я снова умолкла. Что ни говори, а мой спаситель немногословен. К тому же студенты уже заприметили нас и теперь недоуменно косились и перешептывались. Это смущало еще пуще, окончательно лишая дара речи.
– Если я могу что-то сделать для тебя, – будучи уже у дверей замка, остановилась я на ступеньках. – Все что угодно! Только скажи.
– Калеб мне друг. Спасти его сестру – мой долг. Да и ты ничего мне не должна, – задумчиво склонил набок голову Шарар. Взгляд его необычных глаз задержался на мне чуть дольше приличного. – Это был всецело мой выбор. Ты меня не просила.
– Но я же должна тебя отблагодарить, – запротестовала я, стоя перед ним.
– Не должна.
– Но я хочу!
Моему упорству я и сама порой завидую. Даже дракон словно бы удивленно отступил. Встал ниже на ступень, и теперь его лицо оказалось на одном уровне с моим.