Творения Великих.Пришлая
Шрифт:
– Господин Нолан? – с непониманием и испугом уставилась я на Мирону. – Хорошо…
– Нет! – от переизбытка чувств тряхнула меня профессор. Взгляд у нее был дикий, пугающе дикий. – Моряк! Гастус! Он… в добром здравии?
– Думаю, да, – замерла я истуканом. – Не знаю, сколько ему лет, но выглядит он довольно бодро.
Мирона засмеялась, отпустив меня.
– Этого и следовало ожидать, – печально улыбалась она, пытаясь украдкой смахнуть навернувшиеся слезы. – Что-то я сегодня не в форме, простите, Елизавета, – смущенно засмеялась эльфа, окончательно потеряв над собой контроль, и светлые слезинки одна за другой скатились по ее щеке.
– Что с вами? – неловко погладила я женщину по плечу. – Все в порядке, профессор?
– Просто я… – Мирона набрала в грудь побольше воздуха и, вскинув лицо к потолку, мерно выдохнула, успокаиваясь.
– Вы знали Гастуса?
Женщина долго молчала, а затем снова глубоко вздохнула. И тут, что говорится, плотину прорвало.
– Знала. Моя мать Эльза Эстрель была урожденной эльфой. Она очень любила путешествовать. Сама снаряжала и вела экспедиции, и это невинное увлечение целиком и полностью предопределило ее судьбу.
Во время одного из путешествий, корабль попал в шторм. Ее, обессилевшую и едва живую вытащила из воды команда рыболовного судна. Так мама и встретила моего отца. Они полюбили друг друга, но семья моей матери увлечений дочери не разделяла и ни за что не приняла бы человека. К тому же из низшего сословия. Поэтому выбор у них был невелик. Они сбежали.
В Онтасе у моего отца был дом, там они жили какое-то время, – не обращая ни малейшего внимания на мой обескураженный вид, рассказывала Мирона. – Затем родилась я, а мама умерла при родах. Думаю, мои бабушка и дед стократно пожалели, что так легко отпустили дочь, ведь у эльфов с ней такого бы не случилось. Она осталась бы жива, а меня воспитала бы мать. Но прошлого не изменить, – тяжело вздохнула эльфа. – Запрет на магию в Людских землях тогда едва распространился, и я, ребенок-полукровка оказалась под пристальным наблюдением. Но все обошлось, отцу позволили оставить меня в городе. Он растил меня один, заботился обо мне, научил всему, что я умею! Но спокойная жизнь как-то враз дала трещину. Во мне проснулась магия.
Мирона сглотнула, вновь промокнув глаза рукавом.
– Я до сих пор помню лицо соседки, которая увидела, как я магичу. Она, наверное, без промедления отправилась в Головное Управление.
– И вы сбежали? – дрожащим голосом спросила я. – Как и я?
Госпожа Эстрель кивнула.
– Нолан Роджи был очень дружен с моим отцом. Они вместе выросли, вместе рыбачили, вместе хотели открыть лавку. Он-то и вывез меня из страны, помог добраться до острова. Так я и оказалась здесь, – развела руками Мирона. – И вот уже больше сорока лет не покидала Авэль.
– Тогда, – я помедлила. Логическая цепочка, так внезапно выстроившаяся в мозгу, заставила лицо вытянуться. – Это что же получается… Выходит, Гастус ваш отец?
Мирона кивнула, а я вновь осела на стул. В голове царила нерахбериха, но в тоже время, все вдруг встало на свои места.
Вот чем моряк обязан господину Роджи. Отец Юджина спас его дочь! Точно так же, как позже Гастус спас и меня!
Я вновь с удивлением поглядела на утонченную, красивую, молодую эльфийку, пытаясь отыскать схожие черты. Но как выглядел Гастус, я уже успела малость подзабыть.
– И вы никогда больше не видели отца?
– Ни его, ни господина Нолана, ни любимого, ни друзей. Никого, – а опережая мой вопрос, эльфа пояснила. – Так безопаснее. И для меня, и для них.
– Но почему Федерация преследует магов? – с жаром заговорил я, позабыв, что Мирона старше меня и по возрасту и по званию. – Что им нужно от нас?
Женщина пожала плечами.
– Не знаю. А те, кто мог бы рассказать, без следа пропали. Множество магов, и не только людей, сгинуло в безвестности. Кто-то говорит, что они сгнили в тюрьмах, кто-то уверяет, что они просто скрылись, сберегая свою жизнь. Но доказательств, что к этому причастна именно Федерация, никому найти так и не удалось. Но одно я могу сказать с абсолютной уверенностью, – доверительно коснулась моего плеча Мирона. – Вам, одаренной богами, нужно беречь себя пуще ока!
– Мне? – поразилась я.
– Да, – отрывисто кивнула эльфийка. – Такую силу нужно хранить. Я бы вообще советовала вам остаться в академии… навсегда. Здесь безопасно.
Я сглотнула. Запереть себя в холодных стенах замка на веки вечные?
«Похоже, это работает, – глянула я на эльфийку, прожившую здесь почти полсотни лет. – Но я здесь не для того, чтобы таиться мышью. И сила мне, если она и впрямь у меня божественная, не для того дана».
– Я не могу, профессор, – ответила я твердо. – Как бы мне ни хотелось, не могу. Не имею права.
Мирона болезненно скривилась и покачала головой.
– Я знала, что вы это скажете, но подумайте – раньше люди никогда не приводили на Авэль корабли, и если они отважились на это лишь из-за вас, значит, все гораздо серьезнее, чем можно себе представить. Так просто они не отступятся.
– Но я и правда не совершала тех злодеяний! Лишь излечила девочку! – воскликнула я, но Мирона меня остановила.
– Я верю вам, Елизавета. Многие верят. Поэтому вы все еще здесь.
Я кивнула. На душе будто бы легче стало, хотя странно было говорить с кем-то, кроме друзей о таких вещах. Да и, похоже, не только мне.
– Простите меня за излишнюю эмоциональность, – расправила плечи профессор Эстрель и приняла обыкновенный для себя гордый вид. – А вот и мои любимые выпускники! – воскликнула она. – Ну, что? Готовы порадовать выполненным домашним заданием?
В аудиторию и впрямь хлынул поток старшекурсников в алых камзолах.
– Не смею больше задерживать, Елизавета, – улыбнулась профессор иллюзий. – И… спасибо вам, – многозначительно глянула она.
Я в ответ только кивнула, ведь Ассаро, войдя в кабинет в ряду первых, строго поглядел на меня.
– После ужина не забудь, – во всеуслышание заявил он, придав виду нарочитую важность, – сегодня у нас по плану теория.
– Я помню, Ассаро, – улыбнулась я сдержанно.
Пустынник удовлетворительно хмыкнул и, сопровождаемый пристальным взглядом золотистых глаз Шарара, уселся на свое место и раскрыл тетрадь.