Творения Великих.Пришлая
Шрифт:
– Раз так… – Шарар помедлил. – Пообещай, что в следующий раз, когда замыслишь что-то, я буду первым, к кому ты обратишься за помощью.
Я ошарашено моргнула, а Шарар продолжал. И говорил он все с большим и большим жаром.
– Пообещай, что я буду знать обо всех твоих выдумках, – дракон поднялся на ступеньку, и теперь был совсем близко. Так близко, что я без труда могла разглядеть в его глазах каждый оттенок и полутон: от темно-янтарного, до солнечно-золотистого. – Пообещай, что ты позволишь мне защитить тебя, Елизавета.
– Шарар…
– Пообещай, – настойчиво просил дракон.
– Хорошо, – ломано ответила я. – Обещаю.
Парень с облегчением выдохнул и кивнул.
– Тогда, раз мы договорились только сейчас, я позволю тебе заниматься с Ассаро. Но если он вновь решит перейти черту…
– Позволишь заниматься? – недоуменно переспросила я, приподняв бровь. – Ассаро не навредит мне, так что…
– Тем лучше для него, – вежливо улыбнувшись, откланялся Шарар и, проталкиваясь сквозь толпу вымокших студентов, направился к своим друзьям.
«Кажется, этот здоровенный старшекурсник чересчур много на себя берет!» – рассеяно глядела я вслед Шарару. Я и сама вполне могла разобраться со своими проблемами. Жила же как-то вот уже почти полгода на Иппоре. Не сгинула.
Хотя в эту секунду я бесстыдно кривила душой. Каждому хочется чувствовать себя защищенным. Хочется, чтобы рядом оказался тот, кто не раздумывая возьмет на себя часть твоих забот. Возьмет просто так, не ожидая награды. Просто потому, что иначе не может.
Я смущенно покрутила головой, делая вид, будто вновь отряхиваюсь от воды, а затем, через силу заставив дыхание выровняться, присоединилась к Уме с Дионом.
Те будто бы перемен во мне и не заметили. Хотя, быть может, это инициатива Умы. Она обладала просто поразительным чувством такта.
– Привет!
Окара так внезапно вынырнула из толпы и плюхнулась рядом со мной на лавку, шумно водрузив поднос с едой на стол, что Дион едва не подавился. Но взгляда на молодую драконицу так и не поднял. Сосредоточенно созерцал содержимое своей тарелки.
Ума же бросила на меня многозначительный взгляд.
– Привет, Окара, – с опаской огляделась я. – А Калеб..?
– Как дела у вас? Что нового? – спросила драконица, усердно задирая подбородок и делая вид, что не замечала старшего брата, издали уничтожающего ее взглядом.
– Хорошо, – тоже удивленно морщила лобик нимфа. – Все по-старому, а у тебя…
– Как занятия? – перебила девушка, обращаясь ко мне, но тут же ответила на повисший меж нами вопрос. – Мы с братом договорились. Отныне я дружу с теми, с кем решу сама.
– Это хорошо, – улыбнулась я. – Мы по тебе скучали. А у нас дело движется, Ассаро неплохой учитель.
– Пока не начинает задираться и важничать, – состроила рожицу Ума.
Я со смехом покивала. У Его Рогатости случались порой приступы вредности и мании величия.
– И именно поэтому я не одобряю эту вашу затею с занятиями под его началом, – набив рот, наконец заговорил Дион. – Он неадекватен. С ним опасно общаться, а тем более, оставаться наедине.
Я фыркнула.
– Не выдумывай. Не съест же он меня. Да и Ассаро наш наставник, забыл?
– Что-то он поздновато вспомнил о своих обязанностях, – съязвил Дион. – Нет, съесть не съест, но если вспомнить, что он едва из тебя жизненные силы не вытянул…
Забыть, что я обманула его доверие и исцелила Ассаро, лесной, похоже, все никак не мог. Да и вообще с приходом осенних холодов Дион все чаще пребывал в скверном расположении духа. У него даже кончики волос пожелтели. Того и гляди облысеет над нимф, как деревья в роще за замком.
– Ты же знаешь, мы больше не занимались целительством, – отрезала я. С Дионом мы говорили на эту тему без малого сотню раз, но лесной упорно стоял на своем. Не нравился ему рогатый и все тут. – Ассаро извинился и сказал, что сам не знает, что тогда произошло. Поэтому, пока я не научусь владеть своей магией, лучше нам не рисковать.
– Нам? – прищурился Дион. – Да очнись ты, наконец, Лиза! Ассаро говорит, не знает, что произошло? Чушь. Даже я знаю!
– Давай, – невозмутимо взяла я ложку. – Раз знаешь, жги.
Ума попыталась унять лесного, положив руку ему на плечо, но безуспешно. Зеленые глаза нимфы сверкали от негодования.
– Начнем с того, что он воин. Его создал бог войны. Да само его тело, в конце концов, создано для войны! А значит, – голос друга с каждым словом все креп, – инстинкт выживания любой ценой в нем с рождения заложен. Тебе нельзя его целить! Я же говорил, что пустынники…
– Знаешь, о лесном народе тоже уйма слухов ходит, – потеряла я самообладание, намекая на рассказанную не так давно Шараром историю. – Мол, вы создания природы и что-то там о двуобличьи...
Окара нахохлилась, с недоумением глядя то на лесного, то на меня.
Дион сощурился. По его лицу на долю секунды скользнула тень. Он поднялся на ноги, и его зеленовласая макушка исчезла в переплетении ветвей.
– Ребята, ну не ссорьтесь, – с отчаянием в глазах простонала Ума. – Дион, сядь.
– То есть, – с угрожающими нотками в голосе начал лесной, отмахнувшись от нимфы, – несмотря на все мои предупреждения, беспокойства и попытки уберечь тебя, ты все равно будешь помогать ему?
Ассаро, похоже, уже заметил волнения за нашим столом и теперь пристально наблюдал издали. По сторонам я головой не вертела, но готова об заклад биться, Шарар тоже не спускал с нас глаз.
– Разумеется, буду, – просто отозвалась я. – Мы говорили об этом, Дион, и не раз. Ассаро не причинит мне вреда. Я это знаю. И ты это знаешь. Просто сейчас у тебя паршивое настроение, и ты злишься, – попыталась я сгладить острые углы. – Да и выбор-то у меня невелик. Не забывай, мне нужно попасть в Нур-Асера, – понизила я голос. – Так что прекрати агонию. Ассаро поможет мне, а я ему. И это не обсуждается.