Твой светлый дом
Шрифт:
— Вот ты чудак, Гриша, вот чудак! — Андрей подергивал плечами, похихикивал, хотя явно чувствовал себя неловко. — Прямо Христос какой-то. Мозги мне чистишь, а? Я сам кому угодно могу почистить.
— Кстати, Андрей, те оцинкованные трубы, которые в саду были спрятаны, я обратно на комплекс отвез.
— В каком саду?! Какие еще трубы? — В глазах Андрея были гнев и недоумение.
— В твоем саду. Целая дюжина!
— Дюжина, говоришь?… Это что за новости? И как же ты их нашел? Шел-шел — и нашел?!
— Я ему показал! —
— Ты?! А почему мне сначала не показал, мерзавец?!
Акулина Кондратьевна крикнула:
— Андрей, охолонь!
— Все-таки и тебя припутали, — сказала Мария.
— Молчи! — вспылил Андрей. — Никто меня не припутал. Я ничего не знаю про эти трубы!.. — И повернулся к Матюхину, сжав кулаки: — Но как ты посмел шарить на моем подворье, пижон?! Обнаглел, а? Мои, не мои трубы — какое твое собачье дело?!
— Трубы-то государственные, ворованные, — сдержанно, с добродушной улыбкой проговорил Григорий. — И не в милицию же я пошел с ними. По-дружески поступил, можно сказать…
— По-дружески?! Мозги мне пудришь, а? Ты кто такой?! — Андрей уже плохо владел собой, напирал на Григория грудью.
Акулина Кондратьевна крепко огрела сына половником по спине.
— Ты что на гостя налетаешь с кулаками, иродова душа?!
— Какой он в чертях гость! — крикнул Андрей, потирая спину. — Он квартирант. Выгоню его!
— Не выгонишь — хата моя! Будешь распоряжаться в своем новом доме. — Акулина Кондратьевна ткнула рукой за окно. — Григорий — мой гость!
— Ты, Андрей, не горячись, — сказал Григорий. — Я же тебя ни в чем не подозреваю. Если ты ничего не знаешь про трубы эти, то разберись, каким образом они попали в твой сад. Кто их тебе подкинул?
— Я разберусь!.. Уж я разберусь! — в бешенстве произнес Андрей и, сдернув с вешалки плащ и кепку, выскочил из хаты.
По запущенному саду Дяди, засыпанному листвой, Родион пошел не хоронясь: Дядя торговал в магазине, Сенька поехал в город к родичам, тетка, наверное, спит после обеда, а если он ей и попадется на глаза, то придумает что-нибудь.
Дракон страшно рявкнул и загремел цепью, которой был привязан к яблоне неподалеку от халупы. Родион бросил ему кусок сала, приготовленный заранее.
— На, Дракоша! Ешь и молчи.
Пока пес жадно рвал сало, он облазил все закоулки в саду, однако труб нигде не нашел. Значит, Дядя перепрятал их к ним в сад. Интересно, а электромоторчики где? Лежат ли на том месте, где лежали, — в каморке?
Халупа, к удивлению Родиона, не была заперта за замок, но его это не насторожило. Он смело вошел. Из кухоньки дохнуло бражной вонью. Не стал туда заходить — завернул в каморку, где раньше видел электромоторы. Нашел за мешками с комбикормом. Унести было ему не под силу. «Ладно, — подумал он. — Дядя сам, на своем горбу оттащит на комплекс. Мы его заставим. Припрем к стенке».
Небольшая лестница, стоявшая в коридорчике, навела Родиона на мысль, что стоит пошарить и на чердаке. Долго не раздумывая, он приставил лестницу к ляде и забрался наверх. Когда глаза привыкли к полусумраку, разглядел ряд трехлитровых баллонов с мутноватой жидкостью, запечатанных жестяными крышками. «Ого! Сколько наварил самогону!»
Родион спустился вниз, поставил лестницу на место и вышел из халупы. Вдруг скрипнула калитка: в сад входил Дядя. «Откуда он взялся?» Родион метнулся за угол и оттуда на четвереньках — в заросли вишенника.
Дракон, быстро управившись с подачкой, рвался с цепи, рыкая, смотрел в кусты: еще хотел сала.
— Интересно! — Дядя настороженно огляделся и стал поспешно отвязывать пса. — Куси, Дракоша!
Пес огромными прыжками поскакал в конец сада, где особенно был густ вишенник. Дядя бежал за ним.
Родион торопливо вынул из кармана перочинный нож.
Неожиданная картина открылась Дяде, когда он прибежал туда: Дракон, его зверь-пес, как игривый кутенок, рылся рядом с Родионом в опавшей листве.
— Ты что тут делаешь, Родька?
Родион поднялся с земли:
— Я… ножик искал!.. Играл тут как-то с Сенькой, потерял…
— Так-так-так!.. А я слышу, чудно лает Дракон. Думаю, на кого же? — Дядя цепкими глазами недоверчиво ощупывал Родиона. — Нашел, так иди домой. Бродишь по чужим садам, а уроки не учишь. Отец на тебя жалуется… Так-так-так… — губы у Дяди изгибались в усмешке.
Родион пошел из сада на подгибающихся ногах, ощущая жуткий холодок Дядиного взгляда. Дракон бежал за ним, тычясь в руку горячей слюнявой пастью.
— Дракоша, а ты куда? — остановил его Дядя. — Назад, на место! Ты все бы игрался да игрался, сукин сын!
Вернувшись домой, Родион взял портфель и пошел в, сарай: здесь договорились ребята собраться после «разведки». Пристроился у верстака и стал что-то писать в тетради, задумываясь и зачеркивая написанное.
Виталька действовал во дворе деда Савелия как в своем собственном. Окруженный собаками, путавшимися под ногами, — их было у деда три — он прямиком направился к колодцу: от него отходил водопровод к полиэтиленовым теплицам, которые дед Савелий построил на месте выкорчеванного сада. Шел Виталька вдоль водопровода, громко считая шаги:
— Раз, два, три, четыре, пять!
Из оранжереи выскочил дед Савелий с лопатой в руке, и псы в страхе метнулись во двор.
— Эй, Виталька, ты что тут вымеряешь?
— Высчитываю, сколько труб пошло на твой водопровод, — деловито ответил парнишка, вышагивая дальше.
Дед Савелий засеменил рядом:
— Господи, да тебе-то зачем это?
— Хочу у себя такой водопровод завести.
— А трубы, трубы-то где такие возьмешь?
— Там же, где и ты брал.
— Хе-хе-хе! — развеселился, дед Савелий. — Там, где брал я, их больше нету. — И осекся, поняв, что попал впросак.