Two Weeks
Шрифт:
Я быстро шла в сторону здания гимназии, цокая каблучками. На крыльце стоял Куликов, в гордом одиночестве, и курил.
– Доброе утро, Анастасия Евгеньевна, – он улыбнулся и сделал еще одну затяжку.
– Доброе утро, – я улыбнулась в ответ и подошла поближе, прокашлявшись. – Слушай, Жень, ты прости меня, я не должна была…. Я не хотела ударить тебя, просто ты наговорил мне всего и я…
– Анастасия Евгеньевна, успокойтесь, я сам виноват, действительно, мне не нужно было этого говорить, и
Я сделала шаг назад и внимательно посмотрела на него. Извинился? Это что, шутка? Он тепло улыбался, весенний ветерок играл с его волосами. Внутри опять что-то ухнуло вниз. Сейчас Женя казался идеальным, я бы бросилась к нему на шею и разревелась от умиления, наверное, если бы мы не стояли у входа в гимназию.
– Чего смотришь на меня, как будто привидение увидела, звонок через пять минут уже, мой урок между прочим, – продолжая улыбаться тихо сказал он. Я нелепо кивнула и стала подниматься по лестнице, он снова окликнул меня. – Ась, я заказал столик в одном хорошем уютном ресторане, поужинаешь со мной сегодня?
Боже, да что со мной? Опять только кивнуть и смогла, потому что ком встал в горле.
Куликов точно что-то задумал.
***
Я заметил, как Макс разглядывает её упругую попку, обтянутую короткой юбочкой, пока Ася писала что-то на доске. Я ударил его локтем в бок, Макс нахмурился и посмотрел на меня.
– Блин, урод, ты чего?
– Перестань заглядываться на мою задницу!
– Чего?
– Асина попа – моя попа, запомни, пожалуйста.
Макс только хмыкнул и отвернулся.
– Куликов, Шилов, я вам не мешаю? Может, за дверью поговорите? – громко сказала Ася, сердито глядя на нас. Пытается играть в строгую учительницу, мне нравится.
– О, Анастасия Евгеньевна, сердечно просим прощения, и обещаем больше не шуметь! Может, накажете нас? – я недвусмысленно поиграл бровями и услышал смешки одноклассников.
– Свои пошлые намёки оставьте при себе, Евгений.
Она быстро отвернулась и продолжила что-то писать, хотя я мог поклясться, что видел, как заалели её щеки.
– Ты чего над ней издеваешься?
– Да я же шучу просто, и она понимает, я уверен.
– Ну и как тебе вчерашняя ночь с практиканткой? Я смотрю, тебя потянуло на девочек постарше.
– Ой, да брось, она всего на полтора года старше, ей пока девятнадцать. Помнишь Нину? Ей сейчас уже двадцать два, кажется.
– Только не начинай опять про свои похождения, самец.
– Ты сам спросил! – возмутился я.
– Я спросил про русоволосую самочку, которая пляшет у доски сейчас.
– Не буду я тебе ничего рассказывать, тебе с ней всё равно ничего не светит.
– Какие мы ва-а-ажные, – протянул Максим, наклоняясь еще ближе. – Давно она стала твоей собственностью?
– Недавно. Завали уже, а?
– А она всё еще бегает к своему Владику? Или из твоей койки не вылезает?
– Я в процессе её приручения, так сказать, надеюсь, что вскоре она бросит его.
– Ты в этом уверен?
Она снова грозно посмотрела на нас, а я просто ей подмигнул и отвернулся обратно к другу.
– Она влюбляется в меня. Я это вижу по тому, как она ведет себя. Я думаю, дело за малым.
– Сам не боишься влипнуть?
– А чего бояться? Если влипну – притащу её к себе домой жить и затрахаю до смерти, а надоест – вышвырну, как котенка. Ты же меня знаешь.
– Вот потому-то и спрашиваю, что знаю. Никогда ты ещё не делал столько ради расположения одной дырки. Что же изменилось теперь? Ты не думаешь, что то, что ты чувствуешь больше, чем просто желание обладать?
Я задумался. Действительно, это было нечто большее. Что-то теплое и нежное, какое-то болезненное желание быть рядом, оберегать, знать, что её не трогают чужие руки.
– Нет, Макс, не думаю. Говорю же, я просто хочу её приручить, и, кажется, у меня уже есть идея как.
***
Как же давно меня не приглашали на настоящее свидание. Я тщательно подбирала подходящее платье, долго наносила макияж и накручивала локоны. Я выбрала светлое платье, но глаза накрасила тёмными тенями, чтобы внести какую-то дерзость в свой ангельский образ.
Куликов позвонил мне и велел спускаться. Я забралась на переднее сидение и улыбнулась.
– Не знала, что ты водишь машину.
– Это сильно тебя удивляет? Я ведь уже совершеннолетний, - он тронулся и медленно ехал в сторону выезда из моего двора.
– Мне кажется, меня уже ничего не удивит.
– Ты ошибаешься, Ась, ты многого обо мне не знаешь.
– Мы ведь можем это исправить? – тихо спросила я, но он не отвечал долгое время. Я посмотрела на него – он улыбался.
– А ты хочешь? Узнать меня? – спокойно спросил Женя.
– Да, было бы приятно узнать тебя с другой стороны.
– А чем тебе не нравится эта моя сторона, которую ты, якобы, знаешь?
– Тем, что ты – задница, Куликов. И не смей больше вести себя так на моих уроках, ясно? Если кто-то догадается, ты знаешь, что у меня будут большие проблемы, так что держи себя в руках, если, конечно, тебе не всё равно.
– Мне не всё равно, Ась, и ты это знаешь.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Лишь то, что ты необыкновенная девушка и сводишь меня с ума.
Он предложил ей руку, когда она выходила из машины, галантно пододвинул стул, оплатил их ужин и поддерживал непринужденную беседу на любую тему. Ася смеялась над его шутками, оценив потрясающее чувство юмора.