Ты бросаешь вызов?
Шрифт:
Лила Гарсия.
Жаль, что она не хотела, чтобы я был рядом с ней.
Я в последний раз вдохнул через косяк и выдохнул струйку дыма, не удосужившись отодвинуть голову. Я знал, что веду себя как мудак, но эй… такие цыпочки, как она, хотели таких же придурков, как я, — так кого, черт возьми, это волнует?
Бросив уже бесполезный косяк на пепельницу, я взглянул на нее. Она сморщила нос, но глаза ее сверкнули решимостью. Чего она не понимала — я ел девушек вроде нее на ужин, прежде чем выплюнуть
Я обвил рукой ее затылок, приближая ее голову.
— Хочешь попробовать меня на вкус? Мы сделаем это по — моему.
Она снова огляделась, ее щеки раскраснелись, и она уже немного запыхалась.
— Ты хоть знаешь мое имя?
— А ты знаешь мое? — Я откинулся, хотя ответ был очевиден. Конечно, она знала, кто я. Мисс-Фальшивые-Сиськи была здесь только для того, чтобы использовать меня, как я собирался использовать ее. Честная игра.
— А кто не знает? Ты Мэддокс Коултер. И к твоему сведению, меня зовут Мэдисон.
Она думала, что она особенная. Свежие новости — она не из тех девушек, с которыми я проснусь на следующее утро. Я выгнул бровь и цокнул.
— Вот в чем дело, мне не нужно знать твое имя, чтобы трахнуть тебя.
Мисс-Фальшивые-сиськи, э-э-э… Мэдисон обняла меня за плечи. Ее бедра двигались круговыми движениями, весьма соблазнительно, когда она практически терлась о мой член через нашу одежду. Любой прохожий подумал бы, что мы трахаемся.
Она издала фальшивый смешок.
— Разве мама или папа не научили тебя хорошим манерам?
Она дразнила; это была чертова шутка.
Но тихая ярость внутри меня бурлила, угрожая прорваться наружу, не заботясь о последствиях. Пошла она. Мамочка и папочка тоже. Манеры? Нет, они меня ничему не учили — так же, как им было наплевать, буду я жить или умру.
Я завалил вечеринку, потому что хотел забыть.
Но вот Мэдисон, она же Сука, просто разозлила меня еще больше.
Она напомнила мне о том, почему я здесь, заставила меня думать о моих испорченных родителях, когда я был так одержим желанием забыть об их существовании.
Дражайший папочка застукал меня сегодня за курением, лежащим на диване и смотрящим телевизор. Он вошел со своим деловым партнером. О, он знал, что я курю, но ему было все равно. Но Брэд Коултер не хотел, чтобы я подавал плохой пример его деловым партнерам; его имидж всегда был важнее моего здоровья.
— Ты не куришь в моем доме, — прошипел он мне в лицо, делая угрожающий шаг ко мне. Было время, когда мой отец был выше и крупнее меня. Раньше он был пугающим, и его слова были законом в нашем доме. Но то время давно прошло.
Теперь я был крупнее… выше… злее.
Он не пугал меня.
Теперь он просто бесил меня чаще, чем раньше.
— Я курю с тринадцати лет. Никогда не знал,
Его губы скривились от отвращения, и я почувствовал это. Я, черт возьми, чувствовал это — его гнев, его разочарование, его отвращение. Мои руки сжались в кулаки, и я выдохнул через нос. В юном возрасте я быстро научился маскировать свои эмоции, пока не превратился в прочную стену небытия. Вы бы разрезали меня и нашли бы внутри что-то пустое.
— Я постоянно задаюсь вопросом, действительно ли ты мой сын.
Когда мне было семь лет, мое сердце замерло в груди. Но его слова и по сей день могут обжечь меня, как кислота в венах. Мой отец держал в руке стрелу, наконечник которой пылал, и она была нацелена прямо мне в грудь — мое чертово сердце было его целью.
— Неа. Я точно твой сын. Ты — мудак, я — мудак. Это у нас в крови.
Его голубые глаза — такие же, как у меня, — потемнели, а лицо было злобным.
— Брэд. — Мягкий голос моей матери прервал нас. — Они ждут. Пойдем. Мэддокс, вернись в свою комнату. Эта сделка важна для твоего отца.
Я слышал ее невысказанные слова. Пожалуйста, ради Христа, не испорти его.
Он сделал шаг назад, его челюсть напряглась и подергивалась. Не бросив на меня еще одного взгляда, он ушел. Я видел взгляд матери, ее приоткрытые губы, и ждал, что она скажет что-нибудь. Но сказать было нечего, и она тоже ушла.
Итак, меня освободили. Я увидел своих родителей через три недели, и даже не поздоровавшись, от меня отмахнулись и забыли. Опять.
Как и десять лет назад…
Когда я нуждался в них больше всего. Меня бросили, заперли в темноте… забыли.
— Мэддокс, — снова промурлыкала она мне на ухо. Я моргнул, прошлое расплылось, и я рухнул в настоящее.
Я позвонил Колтону после «диалога» с отцом. Ему не нужно было задавать мне вопросы, он знал, что мне нужно. Вот, здесь мы и оказались. Ворвались на вечеринку Лейтона, прекрасно зная, что собираемся разозлить целую кучу людей.
Да, это было именно то, что мне было нужно.
Хороший бой, хороший трах.
Марли — подождите, нет, — Мэдисон провела руками по моей груди и плечам.
— Ты такой большой и сильный. Такой сильный, во всех нужных местах.
Она так стремилась доставить мне удовольствие, так стремилась стать еще одной девушкой в моем списке.
Мои пальцы запутались в ее волосах, скручивая густые светлые пряди вокруг моего кулака. Мои костяшки пальцев впились ей в кожу головы, и она вздрогнула, прежде чем быстро скрыть это фальшивой улыбкой. Неосторожно я толкнул ее на пол. Она рухнула на колени с низким визгом, ее широко раскрытые глаза, моргая, смотрели на меня, расфокусированные, растерянные и со слишком большими ожиданиями.