Ты будешь наказана
Шрифт:
– Ты – ненормальный, – напоминает мне. Пропускаю мимо ушей. Она совсем скоро пожалеет о том, что сказала.
Развязываю её руки, чтобы перекатить её на живот и потом повязать запястья за её спиной. К ногам.
– И тебе это всё аукнется. Дима тебе отомстит…
Улыбка сама расплывается на моём лице.
– Обязательно, – отзываюсь холодно. Смешно!
На секунду отвлекаюсь на её лицо. На уже сухие щёки и ресницы. И только подрагивающие губы.
И от этого не замечаю, как одна из рук вырывается.
Неожиданно
– А вот это ты, малышка, зря, – проговариваю спокойно, но уже вижу, как мои руки смыкаются на её хрупкой шее. – Я хотел по-хорошему. Но теперь…
Стреляю в неё озлобленным взглядом.
Без церемоний переворачиваю на живот. Заламываю руки назад. Мне требуется всего минута, чтобы закрепить запястья вместе и связать их позади.
Всё. Теперь точно не двинется.
Я хотел получить наслаждение – получил. Не такое, как надо. Трах, возможно, и помог бы мне сейчас расслабиться, но… Нет. Теперь я этого не хочу.
Только проучить. Показать. Что не надо нарываться на тех, кто может запросто тебя убить.
И снова возвращаю её обратно. На спину.
– Прости… – извиняется, когда эти слова совершенно не затрагивают ни одну струну моей души. – Я случайно… Случайно! Я согласна на всё, только Диму не…
Встаю с кровати, иду к тумбочке. Достаю оттуда флогер.
Наклоняюсь к ней, и её глаза смотрят вверх. Задирает голову и вытягивается.
– Ты ведь всего лишь пугаешь, да? Не сделаешь же этого? – спрашивает с какой-то надеждой.
Какая наивная душа…
Наклоняюсь сильнее, прикасаюсь к её губам. Слегка нажимаю на челюсть, которая, как по приказу, сама раскрывается, пуская меня внутрь.
Терзаю её губы всего несколько секунд. Резко захотелось узнать, какие они. Вкусные.
Отрываюсь, когда нотки клубники уже держатся на грани.
– Даже не надейся, – произношу, доставая из-за спины флогер.
Как хорошо, что не выбросил. Будто знал, что пригодится.
Ну, что, девчонка, доставим тебе удовольствие?
Глава 12
Влада
Меня трясёт, как хрен знает кого.
Потому что этот психопат касается своей плёткой, или что эта за фигня, моего тела.
Мало того, что сейчас я нахожусь в постыдной позе… Широко расставив ноги и выгнувшись вперёд, не могу пошевелиться.
А он кружит вокруг меня. Обходит кровать. Останавливается там, внизу, где сейчас хороший вид на… Чёрт..
– Знаешь, что это? – поднимает вверх кожаную плётку. Демонстрирует её со всех сторон.
– И знать не хочу… – выдыхаю.
Задерживаю
Я машинально чуть выгибаюсь вперёд. Всё тело ноет. Он ещё связал так жёстко. Не только руки и ноги, но ещё и грудь… Которая пылает от его поглощающего взгляда. И, блин, затвердели соски точно не от него!
– На двадцать минут тебе придётся хорошенько с ним подружиться, – плётка отрывается от кожи и ударяет в следующую секунду сильнее. Из-за чего дергаюсь, и тело ведёт слегка в сторону.
Глаза сами распахиваются, когда верёвка между губ, тех самых, нижних, двигается. Съезжает на жалкий миллиметр в сторону, но раздразнивает клитор.
– Флогер – не та штука, которую нужно бояться.
Меня пугает этот человек. До дрожи. Его настроение – слишком быстро меняется. В один момент он хладнокровен настолько, что будь перед ним ребёнок – он его убьёт. В другой… Игривый. А в некоторые моменты слишком азартен или спокоен.
Как и сейчас.
И я боюсь пошевелиться, сказать хоть слово. Потому что мне страшно.
– Им надо… наслаждаться.
Арсанов приподнимает руку с устрашающей и уродской штукой и резко опускает её вновь. Вырывая с моих губ полу-стон и шипение. Он ударил. Прямо между ног.
Кожа жжётся там, где сейчас до сих пор находится его дрянная плётка.
– Мне не нравится, – скулю, чтобы он прекратил. Нет. Это невозможно, чтобы нравилось. Когда тебя бьют и морально пытаются изнасиловать.
– А мне даже очень, – усмехается.
– Почему на двадцать? – внезапно озаряет. Он сказал что-то про двадцать минут!
– Дольше не выдержишь, – резюмирует как-то скучающе. – Это – твой максимум. Кончишь – я тебя отпущу. На время, пока сама не прибежишь.
Он спятил? Скажите, что да!
Да чтобы я! Ещё раз! Хоть раз встретилась с ним… Ни за что!
– А если не смогу этого сделать? – это нереально! Когда тебе это всё абсолютно не нравится! Я никогда не мечтала, чтобы меня били какими – то секс-игрушками! И точно уж не возбужусь от этого! – Ты ведь понимаешь, что только конченная мазохистка получит от этого кайф?
– Нуу, – тянет, снова легко ударяя между ног. Всхлипываю, пытаюсь сдвинуть ноги, но не могу. Подонок! – Твои проблемы. Останешься здесь. В этом доме.
Его слова звучат, как отсчёт. Перед тем, как я умру.
И так всё происходит.
Арсанов не жалеет меня. Бьёт по телу своей идиотской игрушкой. Не сильно, как я думала. Но хлёстко, неожиданно. Затрагивает такие точки, которые я никогда бы в жизни не прочувствовала.
Шепчет какие-то слова.
А потом ускоряется. Бьёт немного сильнее. Пока глаза горят диким огнём, а плеть оказывается на моём теле, оставляя красные отметины.