Ты будешь наказана
Шрифт:
И, пока я выгибаюсь, сопротивляюсь и пытаюсь вырваться… Верёвка трётся о набухший клитор. И опять это чувство ударяет по телу.
Когда мужчина сказал, что я могу получить от боли удовольствие, желала рассмеяться ему в лицо.
Но сейчас…
Я не знаю, что он затрагивает. Это ведь всего лишь кожа.
Но почему у меня перехватывает дыхание? Всё кружится перед глазами. И не от боли. Нет. Терпимой. Слегка приятной. Особенно, когда он бьёт там, между ног, задевая чувствительный клитор.
В
Я вижу, как двигаются его пальцы. Он хочет коснуться слегка красноватого тела. Или там. Между ног.
Его взгляд… безумен. И не поставь он себе рамки, которых у него априори нет… Арсанов бы сейчас накинулся, перевернул меня и запросто трахнул.
Но он держится.
Даёт нам всего несколько секунд передышки. А потом приступает опять.
Дразнит, разогревает и без того горячее тело. Но я не кайфую, нет. Но странные ощущения накрывают с головой. Проникают в каждую клеточку. Словно пытают.
Но не останавливается. А я всё продолжаю выгибаться, пытаться отстраниться от ударов. Убежать. Да только не могу.
И вот, спустя пятнадцать минуток пыток, когда кожа становится красной, а я накалена до предела… он прекращает. А я уже не хочу. Из-за попыток вырваться верёвка слишком раздразнила меня. Из-за чего теперь мне хочется потянуться рукой и самой доставить себе удовольствие.
Ещё и жжение внизу живота не даёт покоя.
И я сама не понимаю, как дошла до такой кондиции.
Мне плохо настолько, что я готова сдаться, но не могу.
Только вот…
– У тебя осталось пять минут, – улыбается. Точно… он же дал мне двадцать минут. А я не могу. Он ведь остановился. Да и отхлестав меня ещё так некоторое время… Я бы явно не смогла кончить. И осталась бы здесь. Навсегда. – А я вот… перехотел.
Флогер выскальзывает из его рук.
– Вряд ли ты доведёшь сама себя до наслаждения, – усмехается. И я понимаю, к чему он клонит. Грёбаный мудак. – А время тикает. Ты явно возбуждена не так сильно, как я.
Взгляд сам мечется вниз, на его ширинку.
И чёрт… Лучше бы я этого не видела.
– Психопат…
– Хочешь, я тебе помогу? – внезапно спрашивает, присаживаясь рядом на кровать. Из-за которой у меня затекло всё тело.
Поднимает ладонь и накрывает губки между ног. Проходит между ними пальцами, а я выгибаюсь. Хочу отстраниться, потому что больше не желаю позволять ему дотрагиваться до меня. Но не могу. Физически.
Подонок проводит по складкам и отодвигает верёвку в сторону. Надавливает большим пальцем на чувствительную горошину и заставляет меня закусить губу и прикрыть глаза.
Делает одно круговое движение, от которого тело вздрагивает в напряжении.
– Тогда ты сможешь уйти, –
Внезапно его рука пропадает. А я разочарованно постанываю, не зная, что и делать.
– Останешься здесь.
Невидимый туман застилает чистый разум. Я не знаю, что делать! Абсолютно! Попросить его довести меня до оргазма, значит, проиграть! Дать слабину! Позволить войти в меня и предать Диму! Но! Я не хочу этого делать!
А если скажу «нет»…
Я останусь здесь.
И тогда он, скорее всего, убьёт меня.
– Не хочешь?
Я смотрю в эти игривые глаза. И внезапно осознаю.
Он ведь… делает это специально! Сначала доводит до такого состояния, когда всё, что я хочу – раствориться. Тянет время! Ставит эти глупые условия! И сейчас, когда у меня не остаётся выбора…
Он сам заставляет, даже без слов, сказать эти слова:
– Хочу.
Но я говорю это не для того, чтобы он победил, нет. Он сделает это и так. При любом раскладе. Он же всего лишь играется. Пытается унизить. Так, чтобы я потом корила себя за это. Осталась в этом доме только потому, что не позволила себя коснуться. И ведь он может это сделать сам! Силой! Но вместо этого…
Манипулирует.
Заставляет играть по его правилам!
– Так хочешь убраться отсюда?
– Хочу, – отвечаю утвердительно. А сама хороню свою гордость.
И опять эта улыбка, от которой тело бросает в дрожь.
Его пальцы опять накрывают меня там… Не нежно, грубовато. Одним рывком входит двумя пальцами, из-за чего не сдерживаюсь и приоткрываю в неожиданности рот.
Я думаю, что будет больно, из-за того, что я так и не разогрелась, но… Его пальцы свободно двигаются во мне.
– Так ты всё же подружилась с флогером, – он явно издевается. Ведь там… Между ног немного мокро. И всё это не из-за того, что он хлестал меня плёткой! Мне такое не нравится, и я не откажусь от своих слов! Тем более, некоторые удары были безболезненные, а вот другие… Нет, это всё верёвка! – У нас осталось четыре минуты. И в моих интересах задержать тебя…
Он делает один стремительный толчок пальцами, и я желаю в агонии отстраниться. Ненавижу его, постанывая, и желаю, чтобы это поскорее закончилось.
Он делает это раз за разом. Врезается в мою плоть. Выходит, входит. И дразнит. Так сильно, что, кажется, я готова развязаться и ударить его по лицу.
Но вместо этого.
Я считаю.
Четыре минуты. Двести сорок секунд.
И молюсь, что он успеет.
А Арсанов не торопится. Останавливается, когда чувствует, что я сейчас подойду к концу. И замирает, наблюдая за тем, как я хватаю ртом воздух и прикрываю глаза.
Проклинаю его всеми словами. Обламывает на долгожданном оргазме.