Ты для меня одна
Шрифт:
– Это его и смущает, я думаю, – Есения кокетливо заправляет белокурую прядку за ухо. – А Мэл и слушать нас не хочет.
– Хочу! – всхлипывает Мэл. – Не получается у меня. Не умею я все эти платья носить.
– Маленькая ты моя, – я обнимаю Мэл, и она утыкается носом мне в плечо. – Неужели ты думаешь, что вместе мы одного парня не сделаем? Только слушай нас и пойдёшь через два года к алтарю с Волконским. Ну-ка, встань.
Мэл поднимается с постели и встаёт, как вратарь на ворота.
– Выпрями спину, грудь вперёд! Волосы распусти.
Я любуюсь сестрой. Два синих озёра с надеждой смотрят на меня.
– Загляденье, а не девочка! Да одними твоими светлыми кудряхами можно мужиков с ума сводить.
– А сама тогда их почему выпрямляешь? – Мэл забирается обратно в наш тесный кружок, обнимает меня за плечи и валит на подушку. – Пощекочем её, девчонки? Пусть про Руслана колется!
На меня наваливается куча мала, и наш хохот вызывает тяжёлую артиллерию.
Мы не слышим, как открывается дверь.
– Обезьянье царство! Я спать сегодня буду или нет?
В долю секунды наш клубок распадается, и пять всклоченных девиц, усевшись на колени, устремляют взгляд на отца.
Глава 7
Руслан
Солнечный луч щекочет веки. Подскакиваю на постели и спросонок ощупываю голову. Нормальные уши, человеческие. Только что во сне я охотился на оленя и крался за ним, сглатывая голодную слюну. Нормально меня штырит после Марусиных игрушек. Надеюсь, я хотел этого оленя только съесть, иначе с чего такой жёсткий стояк с утра. Тело ломит будто меня били, живым в землю закопали, а потом собаки отрыли и покусали. Потираю затылок, ушибленный кровожадными девами. Таких штучек я не прощаю, берегитесь барышни. Нащупываю рукой персонайзер и набираю племяша. Нарисовался на мою голову подарочек с дипломом юриста от двоюродной сеструхи с Владика. Рвётся переехать в Питер. Похож парень на меня, прямо переселение душ.
– Лука, спишь? – перебираюсь из постели на ковёр, кидаю персонайзер перед собой и встаю в планку. На экране довольное лицо племянника, возлежащего в подушках, а на заднем фоне девичьи стоны.
– Уже нет, – он бросает взгляд мимо экрана, и стоны стихают. – Ну, что решил по поводу меня? Берёшь на работу?
– Жениться я собрался. Так что прилетай, как сможешь. Беру тебя в помощники. Дел много, так что не жалуйся потом.
– А-ааа! Ура! – вопит Лука, заглушая недовольный девичий шёпот, и вскакивает с постели. – Выезжаю с первой лошадью! Спасибо, дядька! Не подведу!
Вот и отлично! Выхожу из планки, теперь отжимания, приседания. Всё помноженное на два. Раз решил молодую жену в дом вести, надо не расслабляться. Вот только что-то я не так делаю. Поглядываю на дом Фрола. Окно Марусиной спальни зашторено. Эта обезьяна мне ещё перед сном шоу устроила. Расселась в плюшевых шортиках на подоконнике и смотрела кино в своём персонайзере. То по грудкам себя сквозь тонкий шёлк поглаживала, то по ноге.
В окне спальни Фрола мелькает силуэт Марго. Эту женщину я боготворю, люблю до мурашек и уважаю. Но она жена друга, и это табу. Иногда я думаю, что в ту ночь, когда Фрол спас мне жизнь, отбив у бандитов, я сам мог оказаться в ласковых ручках Марго. Тогда ещё студентки ветеринарной академии. Ведь именно мой приятель высвистал её зашить простреленную руку Фролу на съёмную квартиру. Судьба распорядилась
Марго подходит к окну и поливает в подвесных ящиках розы. Цветы у неё повсюду. Она уже и на мой участок примеряется, но пока я предпочитаю сосновый лес вокруг дома. Маргоша вывела новый сорт роз, скромно нарекла «Королева Марго» и получила за него премию. Когда она всё успевает? И детей Фролу рожать, и цветы растить, и с Никитой, старым своим друганом и коллегой по ветеринарному цеху, наукой заниматься. Так посмотришь на неё, куколка-блондинка! Из постели бы не выпускал. А нет! Такую хрен удержишь. Правда, рядом с Фролом она ласковая, пушистая кошечка.
Марго машет мне рукой, достаёт что-то из кармана, и тут же за спиной мой персонайзер докладывает:
– Солнышко Рита вас слышать изволит!
Надо поменять звонок, а то Маруся заревнует ещё. Подхватываю персонайзер и нажимаю ответить.
– Рус, надо поговорить! – без предисловий заявляет Марго.
– Я только встал, хочешь заходи на кофе.
Мне хочется поцеловать её через экран. И не потому, что она хороша до изнеможения, а потому, что уже родная до боли.
– Предлагаю вариант получше, – улыбается Марго. – Маруся тебя научила пользоваться обручем?
– Да, вчера еле содрал эту шнягу с головы.
– А что там сложного? – Марго показывает мне обруч. – Снял корону, и ты дома.
– Ну так это у кого корона, – усмехаюсь я. – А у кого волчьи уши.
Марго смеётся, показывая жемчужные зубки.
– Да, я в курсе. Поэтому и хотела поговорить с тобой. Ложись в люлю обратно, надевай обруч. Встретимся у лесного озера за замком.
***
Нюхаю следы. Здесь пробежала лисица недавно. А здесь… Фу! Нашёл куда нос сунуть. Чётко знаю, что это заячье дерьмо. Интересно, откуда? Бегу вдоль берега и издалека снова чую оленя. Ускоряюсь, жрать охота. Хоть я и мелкий, но ляжку оторву и сожру за милую душу. Стоп! А этот аромат я знаю давно, это… Марго? Выпрыгиваю из-за кустов и застываю как вкопанный… Боги, как же она прекрасна! Стоит с невозмутимым видом и треплет оленя промеж рогов. Сон в руку.
– Привет, Рус! Не пугай Брауни! – плечи Марго укрывает мех, а из-под белой кожаной жилетки ярким пламенем вырывается огненно-рыжая юбка.
Приветствую её радостным воем. Она протягивает в мою сторону посох, увенчанный черепом козла и из его глазниц вылетает огненный луч. Меня подбрасывает в воздух, ощущение, что лечу на адской карусели. Приземляюсь на корточки и вскакиваю на ноги.
– Господи, как хорошо-то! – смотрю на свои руки, увенчанные кожаными браслетами и запортаченные диковинным орнаментом. Рубаха на мне льняная, жилет, штаны кожаные. Даже меч есть в ножнах. – Спасибо, моя королева!
Опускаюсь на одно колено и прижимаю руку к груди.
– Обращайся, – улыбается Марго очаровательно. Так умеет только она. Подходит ко мне, горделиво вскинув голову, и протягивает руку для поцелуя. – Маруся наделила меня самой мощной колдовской силой в нашем королевстве. Пока не знала, как её применить, кроме как в спальне.
– Мальчика наколдовала? – выпрямляюсь я и обнимаю Марго, чтобы коснуться губами щеки. Это единственная ласка, которую я могу себе позволить по отношению к ней.