Ты еще дышишь? Или тайна Аси
Шрифт:
– Но вообще-то я не об этом хотела тебе рассказать.
– А о чем? – Ася наклонилась над столом и с любопытством посмотрела на неё, будто почувствовала, что Олесе много что есть ей рассказать.
И Олеся, наконец, рассказала о своей встрече.
– Тогда я предложила ему пойти в кафе, выпить кофе.
– Олеся! – Ася удивлённо раскрыла глаза, улыбаясь.
– Что? Он не мой клиент, – быстро ответила Олеся.
Ася прыснула от смеха:
– Это ты сейчас что, передо мной оправдываешься, что ли? – Ася сжала губы, пытаясь справиться со смехом, – Ну-ну, что там дальше?
– Вообще-то, Ася, это не смешно. Ни разу, – серьёзно остановила её Олеся.
Ася прекратила смеяться и внимательно посмотрела на неё:
– Ну, вот, видишь, я уже не смеюсь. Что там было?
– Мы пошли в кафе и он выложил мне все подробности, с чем на консультацию шёл. Ну я пересказывать-то тебе уже не буду.
– Не надо пересказывать, – согласилась Ася, – Сколько ему лет? – уточнила она.
– Двадцать.
Ася улыбнулась, снова пытаясь подавить смех, и отвернулась от Олеси в сторону, чтобы не рассмеяться ей в лицо.
– Прости, у меня непроизвольно получается, – сказала она чуть погодя.
– Давай, смейся, смейся… Я бы тоже с тобой посмеялась, если бы все это не было так грустно.
– Ладно, Олеся, не злись, я не нарочно. Сколько, говоришь, ему? Двадцать? Это с его слов? Если он не накинул себе пару лет. А то, глядишь, ему и восемнадцати ещё нет.
– Черт, Ася! Надеюсь, что есть. Не выглядит он совсем школьником.
– Я бы на внешность не очень-то полагалась…
– Да не, там для взрослых консультация, – нахмурившись сообщила Олеся.
– Ну хорошо хоть так. В общем, ты провела сеанс психотерапии…
– Не психотерапии, просто выговориться ему надо было, тяжело ему было.
Ася кивнула, загадочно и грустно улыбаясь.
– Что? – встрепенулась Олеся.
– Ничего, – Ася помотала головой.
– Скажи уже, что ты там думаешь?
– Ничего особенного я не думаю. Думаю, сколько тебе было лет, когда мамы у тебя не стало…
– Двадцать.
– Ммм, – протянула Ася.
– Ну да, – Олеся едва заметно скривила губы и деловито сосредоточилась на еде. Но пару минут спустя продолжила:
– Он что-то говорит и я понимаю, что он ребенок, практически.
– Ну, в некотором смысле, он давно уже не ребёнок. И воспринимает тебя он явно как женщину.
Ася кивнула на Олесю, окидывая её красноречивым взглядом. Олеся однозначно выглядела, как яркая, красивая и сексуальная женщина. Да и одевалась она так, что это не скрывало, а лишь подчёркивало эти её качества.
– Или ты давно в зеркало себя не видела? По-моему мужчинам трудно тебя не заметить.
– Ты мужу моему это скажи.
– Муж – это отдельная песня, – Ася махнула рукой в сторону, – Он просто привык к тебе.
– Примелькалась, – Олеся криво улыбнулась и отставила в сторону опустевший бокал, – Ася, он так смотрит на меня…
Ася улыбнулась:
– Как?
Олеся спрятала от неё глаза и неопределённо махнула рукой, сделала глоток из бокала с невозмутимым лицом. Похоже, она смутилась… Олеся и смутилась? Да неужели?! Она умеет смущаться? Кажется, Ася в первый раз это видела.
– От меня-то что ты хочешь, Олесь? Сама же знаешь, почему – нет. Что я перед тобой буду строгую мамочку разыгрывать, когда у тебя глаза горят, как будто бы тебе лет четырнадцать. Ты мне устроишь тут бунт на корабле, – Ася внимательно посмотрела на неё, – Или надо озвучить?
– Нет, не надо. И так все понятно. Я тебе Ася и рассказала, потому что ты не будешь банальности мне говорить и не посмотришь, как на полоумную.
И Олеся выложила ей в подробностях все, что сама об этом думает.
– А, может, ты влюбилась? Нет?
«Влюбилась, как девчонка!» – подумала Олеся с удивлением и недоверием замечая, как кровь прилила к щекам, – «Черт! Ну, спасибо тебе, Ася! Только этого осознания мне и не хватало для полного счастья!»
– Все, что ты говоришь – это, конечно, правда, но никак не объясняет силы твоих эмоциональных переживаний…
«Силы твоих эмоциональных переживаний…» – Ох, Ася, ты бы ещё позаковыристей сюда психологический термин приплела…
– Тебя же колбасит.
Точно! Вот это правда, е"e, действительно, колбасит не по-детски!
– Что ты смеешься? – остановилась Ася.
– Нет, ничего. Ты говори, говори. У тебя неплохо получается.
Олеся взяла бутылку и заново наполнила бокалы.
– Давай выпьем!
– За что?
Олеся выдохнула, усмехнувшись:
– За любовь!
– Хорошо, за любовь, – Ася подняла бокал, загадочно и коварно улыбаясь.
– Ася, а ты как бы поступила на моём месте?
– Я не знаю, правда, не знаю. В каких-то ситуациях надо прежде оказаться, прожить их, прочувствовать, чтобы понять, как бы ты поступила. Да и не факт, что то, что хорошо для меня, будет хорошо для тебя.
– Да ладно, Ася, признайся, ты бы рискнула, да?
– Но я, действительно, не знаю. Это много от чего зависит.
Ася подумала, что, если бы с ней случилось что-то подобное, это все равно выглядело бы несколько иначе. Она же не Олеся.
– Ты бы рискнула, – Олеся прищурила глаза, внимательно глядя на неё, – А я трусиха, – и она тяжело вздохнула.
– Нет, не трусиха. Ты правильно сомневаешься. Рискнуть, может быть и глупо. Это я просто не от мира сего. Я в любые сумасшествия могу вписаться, если только мне, действительно, сильно хочется. Для меня это правильно и я никогда не прощу себе, если не попробую. А тебе, может, и не надо.
Они немного помолчали.
– А у тебя как по части любви? Как Рома? – осведомилась Олеся.