Ты и Я - Сводные
Шрифт:
Уверенным шагом, с идеально ровной спиной, я направилась в сторону тех, кто ждал меня для разговора. Смотрела прямо в глаза Соне, понимая, что, если дам слабину, значит согнусь.
— Ну привет, — улыбнулась Агеева, не скрывая отвращения. Мы были одного роста, только вот я была худей.
— О чем хотела поговорить?
— Хм, — местная Королева склонила голову на бок. Пушистые локоны аккуратно завиты, большие миндалевидные глаза с ярким карамельным отливом — лицо для модельных журналов. — О твоем месте, вернее об отсутствии тебя на нем.
— Я
— Девочка, — усмехнулась Соня, скрестив руки на груди. Вокруг нас было человек пять, и все они готовы были идти за свою Королеву. — Ты ничего не путаешь? Сашенька, — Агеева наклонилась ко мне, касаясь тонким пальцем с наращённым ногтем, подбородка. — Мой. Наш. Не твой, заруби себе на носу.
— Если так уверена в себе, — я откинула ее руку, смотря прямо в глаза этой самоуверенной принцессе. — То зачем сейчас говоришь со мной? Ах, наверное, потому что на переменах он общается не с тобой. Хочешь кому-то что-то доказать, то повторюсь, не по адресу. Сколько девушек было у него, но тебя, такую прекрасную, почему-то обходит стороной. Может… проблемы и не во мне? Не думала? — откуда-то взялась дерзать в моей голосе. Мне хотелось дать отпор Соне, хотелось показать, что я не какая-то трусиха, которую легко можно сломать. Да, страх одолевал, но адреналин боролся с ним, держал меня на ногах.
— Дрянь! — прошипела Агеева, а потом произошло что-то совсем невозможное. Я не успела даже сориентироваться, как две девчонки, выше и шире в плечах, подхватили меня и практически силой поволокли в туалет. Я пыталась вырваться, оглядывалась в поисках хоть какой-то малейшей надежды на спасение. Ну не будут же они меня бить? Серьезно, столько людей вокруг. Вот только никто к нам не подходил. Нас будто не видели. А те, кто и видели, предпочитали отворачивать головы.
Дверь захлопнулась, и я поняла — это конец. В туалете никого, кроме подручных местной Королевы, камер здесь тоже нет. Насколько меня хватит против пятерых. Смогу ли я вообще дать отпор.
— К стенке ее, — скомандовала Агеева. Девчонки моментально выполнили команду.
— Эй, новенькая, — Соня больно стиснула руками мою челюсть, наклоняясь ближе. Будто пыталась разглядеть что-то в моем лице, понять того, чего не понимает. Я еще раз дернулась, но шайка держала крепко. Безысходное положение загнанной в ловушку мыши.
— Отпустите, — слетело с моих уст, но как-то уж больно неуверенно. Адреналин закончился видимо. Воздуха не хватало, какими бы глубокими не были вдохи. В висках противно пульсировало, подобно двум барабанным палочками, отбивающим ритм по нервным клеткам.
— Скоро, совсем скоро, милая, — усмехнулась Агеева. Какова вероятность, что в женский туалет на большой перемене кто-то зайдет? Очень большая. И я в нее наивно верила бы, если бы не знала, что наверняка шавки Сони стоят за дверью и караулят. Никого не пустят. Не в этот раз.
— Убери руку, ненормальная! — снова дернулась и посмотрела прямо, с гордо поднятой головой, в глаза Агеевой. Мне было невыносимо сложно выполнить даже такое простое действие. За всю жизнь я никогда не оказывалась в подобной ситуации, но отчетливо знала, какой может быть у нее итог.
— Запомни, — цедит сквозь зубы в какой-то нервозной интонации Соня, скользя по мне взглядом, словно по грязной тряпке. Мы с ней — с разных планет. Для таких как она, я всего лишь кусок мусора, валяющийся под ногами.
— Отпустите!
— Эй, я не договорила. Так не пойдет! — цокает Агеева и со всей силы дает мне пощечину. Не ожидала честно. Будто не со мной сейчас все это происходит. Будто не меня затащили войлоком в туалет и пытаются поставить на колени. Участок кожи, куда пришелся удар, начинает гореть, и я невольно прикусываю внутреннюю часть щеки, лишь бы ни дать волю слабости. Не сегодня. Плакать перед этими? Никогда. Я выдержу.
— Давайте быстрей, — пищит одна из верноподданных.
— Краску! — командует Соня уверенным басом. Не смотрю на нее. Но все прекрасно понимаю. Сердце внутри колотит как ненормальное, отбивает точно больше сто сорока в минуту. Дышу часто, настолько, что грудь ходуном ходит, однако держу планку. Не позволю никому сломать меня, увидеть слезы. Может в их глазах я и упаду ниже плинтуса, но себе останусь верной.
— Вот, держи, Сонь.
— Запомни, Лисицына! — Шепчет мне на ухо мерзким голосом Агеева. — Еще раз увижу рядом с ним, без волос оставлю. Усекла?
Ничего не отвечаю. Не успеваю даже осмыслить и переварить полученную угрозу. Потому что в эту минуту, местная Королева подносит ко мне белую краску и медленно выливает содержимое на голову. Липкие капли стекают по лицу, по волосам и одежде. Запах забивает нос, но не это главное. Быть униженной кем-то вроде них — вот что убивает.
Верноподданные Агеевой начинают смеяться, а кто-то даже и снимает на камеру. Откидывают мерзкие шуточки, но, если честно, я их не слышу. Думаю, только о том, как бы выстоять до победного. Как бы не упасть прямо сейчас, как выдержать все это. Руки леденеют, ноги дрожат. Сглатываю противный ком обиды, который затесался в горле. Закрываю глаза и начинаю считать от одного до десяти. Стая против одинокого волка. Вот что происходит со мной сейчас. Вот что бывает, когда в одиннадцатом классе ты становишься — новенькой.
— Эй! — раздается чей-то голос. — Ну-ка отошли от нее!
Глава 24
Время, словно затормозило ход.
Вот Наташка стоит у дверей, вот хватает одну из девчонок Сони за волосы и резко тянет на себя, отчего та начинает издавать нечто похожее на визг. За спиной Романовой маячит Марина, держа в руках швабру с тряпкой. Она выставляет ее перед собой и медленно переводит в разные стороны. Движения Лебедевой выходят неуверенными, но при этом Маринка не отступает. Пусть и ноги трясутся, пусть и руки дрожат.