Ты любил меня за мои слабости
Шрифт:
Жар бьет мне в спину. Я делаю шаг вперед и оборачиваюсь.
— Барбекю из маринованных стейков, да?
— Я хотел сделать для тебя одно из твоих любимых блюд, чтобы отпраздновать наше возвращение домой сегодня вечером.
Я тяжело вздыхаю.
— Канье, — предупреждающе говорю я. — Между нами ничего не изменилось. Может, ты и пытаешься вернуться в мою жизнь, но это не потому, что я тебя об этом попросила, — слова резкие, и они жалят, когда слетают с моих губ. Я никогда не была так жестока. Боже, я не хочу быть таким человеком.
— О, детка, мы изменились. Может, не так сильно, как хотелось бы,
Я знаю, что нет смысла спорить с ним об этом. Он знает, что я буду стоять на своем. Я знаю, что он будет продолжать давить, и мне просто нужно быть готовой к этим моментам. Чтобы спасти его, я откажусь от того, чего хочу. Со временем он увидит, что я сделала то, что лучше для него.
Противостояние Доновану также нависает надо мной. Я могу не выжить, и это еще одна причина держать дистанцию с Канье.
Этим утром я просыпаюсь в кровати, все еще сытая от вчерашних маринованных стейков. Они были все такими же восхитительными, как я и помнила. Канье и я ели в комфортной для нас тишине, затем мы вместе также молча прибрались на кухне: Канье мыл посуду, а я ее вытирала. Так было и раньше, но в этот раз мы обходились без прикосновений, поцелуев и смеха. Мне казалось, что я почти слышала эхо нашего смеха в тишине. Канье часто поглядывал в мою сторону. Его напряженные взгляды скользили по моей коже, умоляя повернуться к нему и… И что? Улыбнуться? Быть старой Эмили? Я ушла спать сразу после того, как вытерла последнюю тарелку. Канье закончил умываться и, прислонившись к столешнице, наблюдал за мной. Мне пришлось выйти оттуда. Старое знакомое ощущение тепла нарастало между моих ног. Мое тело вибрировало от потребности в нем.
Сейчас я сижу в грузовике Канье, одетая в джинсовые шорты и белую блузку. Шнурок моей камеры обернут вокруг шеи. Мы с Канье едем в дом Джейка и Лили. Джейк позвонил рано утром и попросил приехать. Он не сообщил зачем. Просто сказал, чтобы мы притащили наши задницы к нему домой к десяти утра.
Когда мы подъезжаем к дому, я вижу там машину моих родителей вместе с машинами Ника и Дома.
— Когда вернулся Дом? — спрашиваю я Канье.
— Позавчера. Его миссия была неудачной, и он никому не рассказывает почему.
— Что значит неудачная?
— Либо его раскрыли, либо он ушел из миссии. Я не знаю, что это была за командировка, но с тех пор как он вернулся, то ведет себя как мудак. Поэтому я думаю, что его раскрыли. Что само собой рискованно, узнай кто он на самом деле.
Я потираю свои руки, по коже которых бегут мурашки. Я знакома с Домом с детства. Я знакома с парнями очень давно. Джейк, Канье, Дом и Ник были неразлучны всю свою жизнь. Дом — самый рисковый из них. Он живет рисковыми ситуациями, всегда жил: от уличных гонок на автомобилях до драк в подземных боях. Но он всегда был на высоте. Просто он такой, какой есть. Он один
Мы стучим в дверь, но никто не открывает. Поэтому Канье поворачивает ручку двери, и мы обнаруживаем, что дверь не заперта. Мы заходим в дом, в котором тихо, и направляемся к задней двери. Мы выходим на задний двор и видим всех, кроме Лили. Джейк видит нас и практически бежит в нашу сторону. Он отрывает меня от земли и крепко обнимает.
— Моя младшая сестренка.
Я прижимаюсь лицом к его плечу и вдыхаю. Он пахнет моим братом, домом. Я крепко обнимаю его, не желая когда-либо отпускать. Мой брат так счастлив. Никогда еще я не видела его таким жизнерадостным. Я видела его со многими девушками раньше, но не таким, не довольным и в гармонии с собой и миром.
Он отпускает меня и целует в щеку.
— Как дела у моей сестренки? — спрашивает он мягко.
— Все хорошо, — отвечаю я.
Джейк отстраняется и смотрит на меня сверху вниз.
— Ты к этому еще идешь, Эм, но я верю, что в итоге придешь.
Мое сердце останавливается почти мгновенно. Как они могу видеть меня насквозь? Я изо всех сил стараюсь обмануть их, но этого всегда недостаточно. Однако, я лишь медленно киваю и пытаюсь сменить тему, что собственно легко получается, когда я упоминаю единственного человека, в котором Джейк души не чает.
— Где Лили?
Улыбка Джейка расплывается до невозможных размеров, и он отвечает:
— Я попросил ее пойти в торговый центр, чтобы прикупить кое-что к обеду.
— Ладно, а что это ты так широко улыбаешься, старший брат? Ты начинаешь меня пугать.
— Все-то ты видишь, сестренка. Только никуда не уходи, хорошо? — сурово говорит он, все еще глупо улыбаясь.
— Ладно, ладно. Мне, в общем-то, никуда и не надо, — саркастически говорю я.
Я поднимаю глаза и вижу, что все смотрят на меня. Канье и мой отец ухмыляются. Глаза Джейка и мамы широко распахнуты, а у Ника и Дома от потрясения отвисают челюсти. Потом я понимаю. На моем лице играла легкая улыбка. Я теряю улыбку и не могу ее больше поймать. Все подходят и обнимают меня, говорят, что у меня получилось.
— Еще одна причина отпраздновать, — слышу я голос брата.
Давление от удачной попытки и желания ее закрепить тяжело давит на мою душу. Это всего лишь небольшие изменения, и я не могу обещать, что когда-нибудь стану лучше, чем сейчас.
Полчаса спустя моя мама выбегает из дома Джейка, как сумасшедшая, и кричит:
— Она здесь! Она здесь!
— Господи, мам, тише. Она подумает, что происходит что-то плохое, услышав твой крик, — предупреждает ее Джейк.
Я выгибаю бровь, чувствуя себя не в своей тарелке.
Я смотрю на Канье, который стоит рядом со мной и улыбается. Так что, похоже, он знает причину, почему мы здесь, или просто находит мою мать и брата веселыми, что, честно говоря, не удивительно, когда речь идет о моей маме. Мягко говоря, она особенная: она легко возбуждается и находит друзей повсюду. Магазины, рестораны, кино — везде мама найдет с кем поговорить. Во время многих походов по магазинам я сидела на стуле, пока мама разговаривала с продавщицей.
Я оглядываюсь по сторонам и вижу, что папа, Дом и Ник тоже широко улыбаются. Я топаю ногой. Да, топаю ногой: