Ты меня (не) спасёшь
Шрифт:
Вода в кулере оказалась тёплой и неприятной, как болотная тина. Уж не знаю, что они туда добавляют и зачем, но пришлось купить двойной эспрессо. А потом затариться ещё парочкой американо. Надеюсь, мой мотор выдержит и не лопнет до того, как я снова е ё увижу.
Блин, моя забота Зое теперь совсем не нужна! Материал я сдал, согласие на использование подписал, теперь всё в руках этих серых теней, скользящих по коридору, их постоянно проглатывают одни раскрывающиеся створки дверей и выплёвывают другие. Это напоминает
Минуты тянулись так медленно, что уже через четверть часа я был готов попросить у глазастой девушки за стойкой регистратуры, чтоб она сбегала и узнала, всё ли в порядке. Но потом, залпом допив последнюю чашку кофе, передумал. Надо ждать, никто не сможет поторопить процедуру, да этого делать и не следует. Пусть дольше, но наверняка.
Интересно, меня так волнует исход нашего мероприятия из-за Зои, или потому что я созрел для собственного ребёнка? Подумав минуту, второе я отмёл: если бы на месте бывшей оказалась другая, та же Саша, молил бы о положительном результате? Однозначно, нет.
Когда в кармане зазвонил телефон, я не придал этому значения. Мне всё время кто-то звонил: рабочие дела часто требовали непосредственного участия, в конце концов, все последние годы я был только этому рад. Лишь бы быть занятым, лишь бы не чувствовать, что дни проходят зря.
Но звонили не с работы. Пришлось выйти на крыльцо, чтобы не материться в трубку на весь холл респектабельной клиники. Бросив взгляд на наручные часы, я произнёс, прижав смартфон к уху:
— Пять минут, Саша. Не больше. Начинай говорить о том, какой я козёл и неблагодарный хряк.
В трубке повисла неприятная тишина. Та самая, означающая, что моя бывшая жена пытается выбрать тактику и понять, как лучше вести разговор.
— Зачем ты так? — мягко спросила она. Значит, выбрала вариант «кроткая и понимающая, но без вины покинутая». — Только, пожалуйста, не вешай трубку. Мне плохо без тебя, прости, если что не так.
Умоляющие интонации удавались Саше лучше всего, наверное потому, что бывшая сама верила в то, что говорила. Ей хотелось думать о себе не как о расчётливой приспособленке, а как о той, что ищет своего мужчину, да всё никак не может найти.
Я не осуждал Сашу, сам в своё время выбрал такой формат отношений, не её вина, что через какое-то время он перестал меня устраивать.
— Зачем ты звонишь, Саша? Не унижайся! Твои признания и слёзы ничего не изменят.
Я пытался быть добрым и милым, правда, но так и подмывало послать её к чёрту.
— Нашему браку пришёл конец, это была ошибка. Моя ошибка, я компенсировал её тебе сполна. Или ты думаешь, что сможешь доить меня бесконечно?!
Нет, я всё-таки сорвался на язвительно-холодный тон, обычно он действовал на таких потребительниц как Саша, отрезвляюще, будто стакан холодной воды, плеснутый с размаху
— А знаешь, что? Да, наш брак был ошибкой, но я старалась быть хорошей женой, ни разу не изменила, хотя была такая возможность, — теперь и бывшая жена сменила кроткий тон страдалицы на заигрывающие нотки жуть как востребованной секс-бомбы. Так даже лучше, когда без масок. — И ты бросил меня, но скоро получишь по заслугам. Скорее, чем думаешь. Сдал свою драгоценность, и теперь твоя Зоя пошлёт тебя в пешее эротическое. Ну и удачи ей! Она молодец, респект стерве!
Дальше слушать я не стал, раз и навсегда отправив второй номер бывшей жены в бан. Она сражалась не за меня, а за своё потерянное благополучие.
Всё как бы понятно, но упорство этой женщины перешло все границы. Она и первого мужа так доставала? Вряд ли, но совсем не потому, что я лучше. Просто тогда на горизонте замаячил новый спонсор, готовый заиметь себе ручную официальную содержанку.
Наверное, сейчас на её личном фронте стало тихо и без перемен, вот бывшая жена и вцепилась в меня. Какой-никакой, а выход!
Я снова посмотрел на часы. Пора возвращаться, Зою уже вот-вот должны перевести в палату. Сколько длится эта процедура? Минут сорок, как уверили меня врачи, так уже полчаса точно прошло.
И когда она проснётся, я хотел бы быть рядом. Да так, чтобы не лезть в глаза. Пусть не считает, что чем-то мне обязана, и теперь настало время отплатить по счетам. Мы ничего друг другу больше не должны, все счета погашены.
* * *
Я летала в каком-то забытье и не хотела возвращаться, хотя понимала, что вот-вот открою глаза, но как могла отдаляла это момент. Кому охота слышать приговор, приправленный добросердечным уверением, что в следующий раз непременно всё получится. Нет, не будет следующего раза!
Перед тем, как провалиться в черноту, лёжа под яркой лампой операционной, я дала себе слово, что не стану никого мучить. В первую очередь, себя. Во вторую, Олега. Ну не могу я воспринимать его как безымянного донора, нет, он мне близок, сейчас даже больше, чем раньше, если это вообще возможно.
Я скучала, когда он не звонил. И ревновала, услышав, как аноним говорила о коварном плане, что лелеял мой первый бывший. Может, он и не расстался с женой, а развод только для отвода глаз? Нет, это слишком сложно.
И тут меня осенила глупая догадка: у них с женой не было детей. А если и она бесплодна? Если мой ребёнок им нужен для себя? Кровь прилила к голове, сквозь наваливающуюся на меня дрёму я слышала, как кто-то бесстрастным голосом говорит о давлении, и хотела уже заверить, что всё со мной в порядке, но язык сделался ватным и неповоротливым.
«Надо встать и уйти!» — пришло нежданное решение, как обухом по голове приложили, но я при всём желании не смогла пошевелить и пальцем. А потом навалилась тьма.