Ты мой Мир!
Шрифт:
— Она не горячая, тебе кажется.
Кожа моментально покраснела, и Верея почувствовала, как дрожит всем телом. Согревшись, она, наконец, смогла говорить:
— Ванная?
— Велел приготовить, перед тем, как вышел за тобой, — пожал он плечом.
— Следил за мной? — Улыбнулась Верея. Дрогомир не ответил, но она искренне поблагодарила, — Спасибо.
Он поболтал руками в воде, взбивая пену, и взглянул на неё исподлобья. Он сбрил бороду и подстриг волосы. Ему стало определённо лучше. Правая щека его была обезображена крупными белесыми шрамами, спускающимися вниз по шее, под ворот взмокшей от испарины рубашки. Шрамы совсем не портили его красивого мужественного лица, но Дрогомир, перехватив её взгляд,
Они оба вздрогнули от громкого тревожного стука во входную дверь. Удивлённо переглянувшись с женой, Дрогомир пошёл открывать. Верея посеменила следом.
— Ваше Высочество, — в коридоре мялся Астин, — я принёс вот это. Её Высочеству нужно принять, чтобы не заболеть.
Он протянул Дрогомиру несколько баночек с разноцветным содержимым. Недобро взглянув на лекаря, Дрогомир неохотно принял лекарства. Увидев маячившую за спиной мужа Верею, Астин виновато улыбнулся и привстал на цыпочках:
— Как ты?
Обернувшись на жену, Дрогомир захлопнул перед его носом дверь.
— Иди в постель, — рявкнул он на жену.
Она растерянно заморгала. Крепко схватив её за руку, Дрогомир подвёл к кровати. Сорвав полотенце, он буквально запихнул её под одеяло.
— Что это за гадость?
Муж ткнул ей под нос принесённые Астином склянки.
— Белая — мазь, с жиром и ментолом, коричневая — настойка от воспалений, а та от кашля, — обиженно ответила Верея.
— И что со всем этим делать?
— Нужно натереть меня мазью. Она разогреет кожу, и я не заболею. В пальто моей шубы лежит склянка для твоей губы, — вспомнила Верея, но мужчина проигнорировал это.
Дрогомир поставил остальные пузырьки на каминную полку и вернулся к кровати с одной банкой мази. Открутив крышку, он поморщился от резкого запаха.
— С чего начать?
— Я могу сама это сделать, — запротестовала Верея.
— Спину сама себе не намажешь, — резко присёк он её сопротивление, — а её, насколько я знаю, в этом случае просто необходимо растереть.
— Тогда начни с ног, — с его аргументами не поспоришь. Верея судорожно вздохнула и высунула ноги из-под одеяла до колен, укутав обнаженное тело до подбородка. Дрогомир обмакнул пальцы в белую липкую субстанцию и осторожно нанёс на ступни жены. Его прикосновения были лёгкими и немного щекотными. Верея с трудом сдерживалась, чтобы не дергать ногами, невольно улыбаясь. Мазь почти моментально впитывалась в кожу, оставляя тонкий маслянистый налёт. Дойдя до колен, он вопросительно поднял бровь и взглянул на жену. Густо покраснев, она неопределённо пожала плечом, но под одеялом Дрогомир этого не увидел. Глубоко вздохнув, она потянула одеяло вверх, оголяя бёдра. Здесь его прикосновения стали более чувствительными, нажим усилился. Он старательно втирал мазь, не оставляя без внимания ни единого миллиметра кожи. От смущения Верея закрыла глаза и старалась изо всех сил сохранять каменное выражение лица. Внутри все замирало, словно она летела на качелях.
— Поворачивайся, — приказал Дрогомир.
— Что? — Непонимающе заморгала жена.
— Поворачивайся на живот.
— Эм… а может…
— Ты вся была в ледяной воде, — напомнил Дрогомир, — поворачивайся.
И не дожидаясь, пока девушка сообразит, он схватил её за бёдра, потянул на себя и перевернул. Верея вытянулась по струнке, крепко стиснув бёдра. Она думала, Дрогомир задержится на её обнажённых
Вид её округлых упругих ягодиц моментально снёс голову. Злость на неё и Астина внезапно испарилась, сменившись вожделением. Он с трудом подавил желание стиснуть, отшлёпать и зацеловать эти аппетитные формы. Нанеся на них мазь кое-как, он переключился на спину. Кожа Вереи была невероятно нежной, размягчённой теплой ванной и дурманила тонким запахом чистоты и хвои. Он растирал её спину круговыми движениями, пока она не стала горячей и красной.
— Я закончил, — Верея вскочила и, завернувшись в одеяло, села на кровати напротив мужа. Он протянул ей баночку, — дальше сама.
В паху ужасно ныло, и ему хотелось быстрее уйти и разрядиться в каком-нибудь укромном местечке. Разумеется, было бы куда приятнее сделать это с женой, но не насиловать же ее, в самом деле. Верея не торопилась принимать баночку из его рук. Она чувствовала, что Дрогомир уйдёт, стоит ей принять склянку, и не желала этого. Несколько секунд они выжидающе смотрели друг на друга, а затем она неожиданно коснулась пальцами его правой щеки. Он почти не чувствовал её поглаживаний утратившими чувствительность травмированными участками. На секунду он смежил веки, ровно и глубоко вздохнул. Безумно хотелось принять её приглашение, но проклятый Астин намертво встал между ними. Перехватив её руку, он крепко сжал запястье, вложил в ладонь склянку с мазью и встал. Не глядя на жену, направился к двери. Распахнув её, шагнул в коридор и обернулся. Верея так и застыла с баночкой ментоловой мази в вытянутой руке, растерянная, ошеломлённая и по-настоящему расстроенная.
— К чёрту, — буркнул себе под нос Дрогомир и повернул назад. Выбив из руки жены склянку, он сгрёб её в охапку, смяв губы требовательным поцелуем.
Верея не сопротивлялась. Провалившись в полынью, она не успела ни о чём подумать и даже толком испугаться, но уже дома, лёжа в ванной, её одолел настоящий ужас. И первая её мысль была о том, что она могла бы вот так глупо умереть, не сказав её Миру, что любит его до сих пор. Всегда любила. Не было дня, в который она не носила бы его в своём сердце все десять лет. Она так и не смогла простить ему Ольгу — поэтому отказалась лечить семь лет назад, и теперь его лицо и тело украшают ужасные шрамы. Он заслужил их. Пусть они останутся ему взамен тех, которыми он искалечил её сердце. Сегодня чистые воды ледяной реки смыли следы прошлых обид, небо дало им ещё один шанс — так это видела Верея — и этот шанс нельзя упускать.
Она обвила его шею руками и выгнулась, прижимаясь крепче. Его рубашка тут же прилипла к её натёртому мазью телу. Вытащив её из-под брючного ремня, Верея коснулась ладонью напряжённого живота мужа. От неожиданности Дрогомир выдохнул и глубоко втянул живот. Самозабвенно отвечая на его поцелуй, Верея никак не могла справиться с мелкими жемчужными пуговицами на его одежде. Он помог ей, одним рывком разбросав их по всей постели. Верея, наконец, коснулась его кожи своей, и Дрогомир мучительно застонал. Её крошечные розовые соски были одновременно такими упругими и бархатистыми, от их дразнящих прикосновений к своей коже Дрогомир вздрагивал, будто его кололи мечом. Молниеносно избавившись от остатков одежды, он опустился на кровать.
Нежно сжимая жену в объятиях, покрыл её шею горячими поцелуями, от которых её кожа покрылась мурашками. Запрокинув голову, Верея тихонечко постанывала, прикрыв глаза. Он спустился ниже и принялся ласкать языком её грудь. Она хаотично скользила руками по его спине, волосам, плечам, сжимая его бедрами. Дрогомир спустился к её шёлковому животу, покрыл подрагивающую кожу обжигающими поцелуями, и проложил языком влажную дорожку к покрытому редкими завитками лобку. Верея охнула и привстала на локтях, с удивлением глядя на то, что он собирается делать.