Ты на меня не смотришь
Шрифт:
– Уходи - рявкнула ее мать.
– Ян - дернул меня за руку отец.
– Иди к себе.
– Да, свалите все, дайте нам поговорить, мать вашу!
– я пытался протиснуться, но Полькина мать заслонила собой проход в комнату.
– Поль, прошу тебя. Я даже злиться не буду, только выйди ко мне - умолял ее.
Но она даже не повернулась. А у меня внутри закипала ярость вперемешку с такой дичайшей обидой, какую я никогда еще в своей жизни не чувствовал.
– Зачем тебе это все, ответь мне! Зачем ты...
Договорить мне не дали.
Грохот
Мы так и не увиделись.
Я в бешенстве разнес комнату. Я выл, как самый последний слабак. Я пытался ее выцепить, пока они еще не съехали. Я думал, сдохну. Было так больно, так хреново, казалось, что дальше уже некуда. Но с каждым прошедшим часом становилось только хуже.
Глава 27
Университет, второй курс
Полина
Сижу в квартире Таниного парня, где она теперь проживает, на широком диване, поджав под себя ноги.
– Понимаешь, я видеть Яна не могла. В голове только его слова вертелись. Ничего не понимала. Не соображала. Одна мысль - уговорить маму уехать. И когда вернулась, она не спала. Сразу за волосы схватила и на мою шею уставилась. Поняла все. А меня понесло. Как дубто, с холодной головой. Наврала, что он споил меня тем самым виски и увез в отель. Принудил. Наврала, что не хотела, хотя сама все и спланировала, чтобы хотя бы раз с ним. Хотя бы раз, понимаешь?
– закрываю глаза ладонями. Не могу видеть ее лица, ее осуждающего взгляда.
– Господи, какой был скандал. Мама разбудила Филипа с Елизаветой Александровной, кричала, что упечет их сына за решетку за изнасилование. А у меня, как будто, язык онемел и душа тоже. Как кукла безвольная. Куда потянут, туда и пойду.
– Дурочка, ты хоть понимаешь, что могло с ним быть после такого обвинения?
– Понимаю - всхлипываю.
– Но раньше думала, и поделом ему. Уроком будет. Не станет больше так с людьми поступать. Я ведь думала, Ян играл со мной, забавлялся вместе со своими дружками. А я любила. Так долго его любила, несмотря ни на что. А теперь... Задушить себя хочу, какая же идиотка! В глаза ему больше смотреть не смогу.
– А это танцор твой каким тут боком всплыл? Почему ему тот урод запись дал?
– Марк Левитин?
– кошусь на подругу и вытираю тыльной стороной ладони покрасневшие глаза.
– Я догадывалась, что он в меня влюблен был. Но сам мне никогда ничего не говорил. А Рыльский, что запись ему дал, тот по мальчикам. Он давно Левитина пас и бесился от того, что тот в меня влюблен. И перед концертом признался ему, что у него запись есть, где Ян про спор говорил и про меня. Если честно, даже думать не хочу, как Марк у него эту запись выторговал. Я не стала у него выпытывать, а сам он говорить наотрез октазался.
– Ясно как - хмыкает Таня.
– Эх, Полька, натворила дел. И мне еще про Марека наговорила. Знаешь, я все думала, когда увидела его в первый раз, у меня никак его образ с твоими словами не вязался.
– Я тоже всегда думала, что он другой внутри. Чего бы он в школе не вытворял, просто верила - все это показное, игра на публику. Ян так заботился о своей сестренке, Лили, такое не сыграешь. И маму перед сном целовал. Я никогда так не делала. А после этого случая, все рухнуло.
– И что тепреь думаешь делать?
– Танька вновь разлила по бокалам вино и протянула мне фужер.
– Не знаю. Как он мог вообще меня простить?
– отпиваю сразу пол бокала и морщусь от неприятной вязкости во рту.
– Ох, дураки оба. Но надо как-то это разрулить.
– Я предложиа Яну общаться... Как друзья. Все-таки он дружит с твоим Тимуром, а мы с тобой, так что...
– Точно дурочка - закатила глаза Таня.
– Сама то в это веришь?
– А как по-другому? После всей этой лжи, что легла между нами. Отношения с такого не начинают. Они обречены на провал.
– Господи, Полька!
– взмолилась подруга.
– Я думала, ты умнее.
Щелчок замка заставил меня аж подпрыгнуть на диване, отчего оставшееся в бокале вино расплескалось по кожанной оббивке.
Таня тут же подорвалась к двери.
Тимур, ее парень, слегка пошатываясь зашел внутрь квартиры.
– И что за повод?
– спросила у своего парня Таня, помогая стянуть с него кожаную куртку, пока тот разувался.
– Да, так, у Яна завис.
Я напряглась вся.
Наконец, справившись с курткой и кроссовками Тимур направился к кухонной зоне, по пути зацепив меня взглядом.
– О, привет.
– Привет - выдавливаю из себя. расплываясь по щекам красными пятнами. До того неловко.
– И как у него дела?
– спрашивает Таня, наливая Тимуру из графина воды.
– Бухает. Сегодня с Соколовым горе заливали. Мы, кстати, помирились с ним.
Смутно вспоминаю эту историю. Таня рассказывала, что Соколов с ней пытался замутить, когда они еще с Тимуром не встречались. Домогался до нее, после чего Соколов и Тимур сильно поругались. А потом этот самый Никита Соколов стал шашни крутить с ее подругой, Лилей, что раньше встречалась с Тимуром. Кстати, именно Лиля сыграла не последнюю роль в том, что Таня теперь вместе с Тимуром.
– Да?
– пропевает подруга.
– А я все думала, с чего это Сокол мне сообщение прислал, где просит за все прощение. Кстати, а у него то что за горе?
Тимур осушает стакан с водой и принимается щелкать кнопками на кофеварке.
– Лилька кинула.
– Так у них же несерьезно?
– В том то и дело - парень притягивает Таню за край футболки на себя и чмокает в губы.
– Лилька хотела, чтобы все было серьезно, а Сокол слился. Теперь у него муки совести.
– Ясно - Таня обвивает парня за шею и трется носом о его скулу.