Ты никогда не исчезнешь
Шрифт:
Он никогда бы не заподозрил, что врали не вы, а я. И фокус был проще некуда. Я всего-навсего дала Нектеру игрушечного кита моего сына, единственную вещь, которую оставила себе на память, не сунула в ящик вместе с пустышками и упаковкой подгузников, которые были ему велики, и не выбросила — разве м ожно выбросить первую игрушку своего ребенка? Естественно, я подарила такого же игрушечного кита Тому — Монстро стал первым моим ему подарком, когда я приехала в Мюроль. Кит, который спал в постели Тома, и кит на его шортах, как у Эстебана.
Кстати, о шортах.
И все же, Мадди, будь вы внимательнее, заметили бы, что одно совпадение в этой истории есть. Одно-единственное! Я случайно выбрала этого плюшевого кита, когда ждала ребенка, — взяла первую попавш ую ся игрушку, на какую у меня хватило денег. Я никак не м огла тогда предположить, что отца Тома будут звать Жонас, как эти пещеры… и как Иону, библейского пророка, проглоченного китом. Но даже если бы я купила медведя или зайца, наверное, нашлось бы что- то еще, да? Вы так не думаете? Никак не думаете? Вы, Мадди, наверное, хотите узнать, что было дальше? И правда, вы много пропустили… Продолжение этой пьесы можно пересказать в нескольких словах: забрать Тома и сделать так, чтобы все подумали, что его похитили вы.
Я знала, что Том пойдет со мной даже среди ночи. На этот раз я не повторила свою ошибку, не торопилась, я больше пяти лет приучала его доверять мне. Но для второй части пьесы надо было продумать более сложную мизансцену.
Прежде всего, необходимо заманить вас одну на озеро Павен. Я была уверена, что для этого достаточно макета затонувшей деревни у Тома под кроватью. Затем надо было отправить Нектера следом за вами, а самой остаться на ферме, сказав, что я присмотрю за Амандиной и вызову полицию. Как только Нектер выехал из Фруадефона, я тоже рванула к озеру Павен, через Фро, сделав крюк в три километра, но я знала, что в метель я на своей машине доберусь до озера раньше, чем Нектер с его осторожностью и на его древнем «Рено». Оставалось только подкараулить вас, Мадди, оглушить первым подвернувшимся камнем, от везти наверх в багажнике и, оставив лежать без сознания, вызвать наконец полицию.
Когда Нектер добрался до озера, все уже было готово к началу второго действия. Он преодолевал эти десять километров еще дольше, чем я рассчитывала, около двух часов. Я надела вашу фиолетовую куртку, вашу сиреневую шапку, намотала ваш шарф и переплыла озеро на лодке в обществе магазинного манеке на, какой легко купить через интернет. Манекена, оде того в куртку Тома. Оранжевую, само собой. Мой любимый цвет! Чаще всего одежду Тому покупала я и на этот раз заказала сразу две.
Лодка плыла далеко от берега, к тому же сыпал снег, так что иллюзия была полной. Нектер идеально подходил на роль, он физически неспособен был рвануть вокруг озера и перехватить меня. Времени в моем рас поряжении имелось более чем достаточно. Я пристала к берегу чуть подальше, бросила в воду первый манекен с привязанным к нему тяжелым куском обсидиана, всунула кулаки в кроссовки Тома и несколько метров прошла на четвереньках, оставляя две цепочки следов, взрослых и детских. А по том стала подниматься на эту стенку для начинающих. Второй манекен, хоть и легкий — пока еще без привязанного к нему куска обсидиана, — здорово мешал, но мне он был необходим.
Дождавшись появления жандармских мигалок, а потом запыхавшегося Нектера, я начала третье и последнее действие. Я думала, что Нектер останется на берегу, однако он неожиданно полез в лодку и стал грести, чтобы отплыть подальше и разглядеть людей на площадке. Но это ничего не меняло. Он увидел, как доктор Либери наверху отпустила руку мальчика в оранжевой куртке, как тот полетел вниз, камнем пошел ко дну и больше не всплыл. Я не случайно выбрала Павен, это самое глубокое озеро Оверни, можно сказать, бездонное, и полицию не удивило бы, что тело утонувшего найти не удалось. Они все кинулись на площадку и обнаружили там вас — без сознания, с разбитой (вероятно, по собственной вине) головой. Я же, бросив там же вашу одежду, исчезла, и снег засыпал мои следы.
Как видите, Мадди, мою пьесу не так уж трудно было сыграть. Я готовила постановку годами. А чтобы она прошла с успехом, надо было использовать всего три козыря: дождаться подходящей погоды, выбрать достаточно медлительного сыщика и подсунуть свихнувшуюся преступницу.
И осталось бы лишь опустить занавес.
Я думала, что мой план безупречен.
Но вмешалась песчинка, которую я не предусмотрела.
И эта песчинка, Мадди, к сожалению, будет стоить вам жизни.
Ваш собственный сын, Габриэль.
79
— Габриэль, прости, я засыпаю.
Веки Тома отяжелели от усталости. Или всего лишь от жары?
Тепло от горящего очага в конце концов вытеснило ледяной воздух. За решеткой мертвецкой холод, если вылезти, то вмиг промерзнешь, а здесь, в глубине пещеры, было хорошо. Тому с Габриэлем, пригревшимся у очага, хотелось снять куртки и даже свитера. Они и сняли бы, если бы могли.
— Прости, — повторил Том. — У меня глаза сами закрываются.
— Отдохни, — ответил Габриэль, придвигаясь поближе. — Прислонись ко мне. Видишь, я не призрак.
Том нашел в себе силы пошутить:
— Все равно тощий как скелет! — И уронил отяжелевшую голову на плечо Габриэлю. — Я боюсь заснуть, Габи. Боюсь больше не проснуться.
— Даже думать не смей! Я подежурю первым. Буду тебя охранять.
— Толку от этого чуть, ты же связанный.
Габриэль извивался как мог, но сумел лишь чуть раздвинуть стянутые веревкой щиколотки. Руки так и остались прижатыми к туловищу. Том тоже попытался освободиться, но безуспешно.
— Подожди, я выпутаюсь, — бормотал Габриэль. — И у меня есть… нож.
Том зевнул. Язычки пламени почти лизали его щеки.
— И что потом? Даже если мы сможем развязаться, решетку не открыть, я уже пытался.
Габриэль продолжал дергать руками и ногами, но он был связан слишком крепко. Ни он, ни Том не могли дотянуться до ножа в кармане Габриэля. Мертвецкая с ее белыми стенами напоминала вырубленную в камне, всеми забытую палату в доисторической пещерной больнице.
И все же кто-то знал, что они здесь.