Ты обязательно простишь
Шрифт:
Два года пролетели незаметно, пришло время вступать в пионеры. Так как «друзья из песочницы» учились неплохо, без троек, проявили себя активными «внучатами Ильича», в основном благодаря всё той же Аньке, которая умела направлять мальчишескую энергию в правильное русло, то их решено было принять в пионеры. Но не всех сразу, а в два этапа. Из каких высших соображений возникло такое решение, Антон ни тогда, ни потом так и не понял. Первыми должны были стать Анька и Антон. Антон прекрасно помнил, как вдохновляло их грядущее событие, как они тщательно к нему готовились, учили торжественное обещание, тайком примеряли купленные родителями красные галстуки. Перед глазами тогдашнего маленького Антошки стояла яркая картина: все одноклассники – в едином строю, по очереди они делают шаг вперёд и произносят первую в своей жизни серьёзную клятву. Вот очередь доходит и до него. Антошка тоже делает шаг вперёд и его звонкий голос перекрывает все звуки вокруг: «Я, Антон Вишнёв, вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина (он произносит чётко каждое слово, каждую букву), перед лицом своих товарищей торжественно обещаю (здесь Антошка всегда делал выразительную паузу) горячо любить свою Родину, жить (пауза), учиться (пауза) и бороться, как завещал великий Ленин (голос его звенел всё громче), как учит Коммунистическая партия, всегда выполнять законы пионеров Советского Союза!». Сердце его трепетало, он боялся в ответственный момент позабыть все слова, поэтому повторял их днём и ночью. Он замучил Аньку и всех взрослых в квартире просьбами послушать, всё ли правильно он запомнил. Анька тоже с нетерпением ждала этого дня. Так почётно было вступить в пионерскую организацию одними из первых, восьмого февраля, в День юного героя-антифашиста. В музее Ленина – огромном дворце на берегу Невы, отделанном необыкновенной красоты мрамором. Так, про мрамор, говорила бабушка Клава. Дома им был обещан праздник с лимонадом и тортом, кроме того, и Антошка, и Анька тайно рассчитывали на подарки от родителей и бабушек с дедушками. На презенты от «Домового» они тоже, неизвестно почему, надеялись.
Всё рухнуло в один момент. Теперь Антон думал, как всё это было глупо, неправильно и жестоко. Жестоко и со стороны маленького «доносчика», и со стороны взрослых, в очередной раз поспешивших с наказанием, несоразмерным проступку.
Звёздочка под руководством Аньки в тот день дежурила по классу. После уроков все пятеро должны были стереть с доски мел и отмыть каракули, оставленные нерадивыми учениками на крышках парт. Уборщица выдала им ведро с водой, тряпки и покинула место действия. Классной руководительницы тоже не оказалось рядом. Дети, предоставленные самим себе, принялись за уборку. Поначалу их захлёстывал энтузиазм, причины которого у каждого были свои. Аньке нравились ответственные поручения, укреплявшие её авторитет. Она старалась всё делать честно, правильно, в полном объёме и хотела, чтобы остальные следовали её примеру. Наилька вообще всё выполнял быстро и решительно. Антошка был уверен, что если он будет отлынивать, то Анька дома ему, по выражению папы, «плешь проест» и непременно сообщит всей квартире, какой он лодырь. Мнение соседей по данному вопросу его мало интересовало, он просто не хотел никаких конфликтов. Мишка чуть ли не с младенчества знал, что добиться чего-либо он сможет только трудом и ещё раз трудом, и покорно действовал в соответствии с необходимостью. А ещё он не любил открыто выделяться. Что он думает, никто не должен был знать. Все должны были видеть, что он делает и делает это правильно. Порывистый, весёлый Андрюшка мечтал поскорее смыться домой. Занятие уборкой ему казалось чем-то средним между неприятной повинностью и досадным недоразумением, от которого следует как можно быстрее отделаться.
Работы, к сожалению, оказалось больше, чем «пятёрка» предполагала вначале, парты грязнее, вода в ведре холоднее. Мел с тряпок сыпался на форму, попытки стряхнуть его испачканными тем же мелом руками ситуацию только ухудшали. Если мальчишек это мало волновало, то Анька переживала и сердилась. Наконец «труды праведные» подошли к концу. Ребятам всё-таки удалось привести класс в мало-мальский порядок, после чего все они ощутили острое желание сменить благородную деятельность на что-нибудь более увлекательное. Поскольку мытьё парт не могло полностью усмирить юную энергию, она быстро нашла выход. Кто первым на радостях вышвырнул тряпку в открытую форточку, Антон не помнил. Зато он хорошо помнил, что тряпки повыбрасывали все, даже Анька. Расправившись с «орудиями труда», компания, не предчувствуя беды, помчалась выливать воду, мыть руки и чистить одежду. Анька задержалась в девчоночьем туалете, и мальчишки ждали её, пиная портфели по актовому залу и перебрасываясь шуточками. В какой-то момент один из них, Антом забыл, кто именно, наподдал чуть сильнее, и злосчастный портфель, вылетев на лестницу, спланировал на площадку между этажами. Мальчишки бросились за ним. Первым бежал Андрюшка. Он-то и увидел неприятного дядьку, входившего в учительскую. Самым ужасным было то, что в руках дядька держал те самые тряпки, которые несколько минут назад так беззаботно упорхнули в форточку.
Конец ознакомительного фрагмента.