Ты покоришься мне, тигр!
Шрифт:
Нам приказано ее застрелить.
Пришлось его успокоить и рассказать, что пантера в город не убегала, а случай, происшедший в цирке, но столь уж серьезен, чтобы так волноваться и присылать для уничтожения зверя вооруженных до зубов людей.
Но на этом дело не закончилось. По-видимому, когда директор говорил по телефону со своим приятелем, это слышали на телефонной станции. И каждый поторопился предупредить знакомых и родных о том, что по городу бродит-де «черная пантера». В общем, Батуми был охвачен паникой. Директор цирка не успевал отвечать на звонки:
— Это цирк? С вами говорит врач.
— А почему нельзя? Выходите.
— Да… но… по городу бродит черная пантера!
— Алло! Это цирк? У вас убежала черная пантера? Это говорят из редакции газеты. Интересно! Мы сейчас пришлем к вам корреспондента. Дайте интервью!..
— Алло! Говорят из охраны. Скажите, поймали черную пантеру? Нам надо менять сторожевые посты, мы можем выйти в город?
— Цирк?.
А Парис, хорошо поужинав, давно крепко спит, не ведая, что его шалость привела в трепет стольких людей.
Зато вечером на представлении народу было — яблоку негде упасть. Некоторые наиболее темпераментные зрители — а их в Батуми немало — громогласно требовали:
— Александров! Покажите Париса!.
— Александров! Сколько ему лет? Что он ест?
— Ему четыре года. Ест сырое мясо хорошего качества.
— Александров! Можно войти к нему в клетку?
— Войти в клетку может каждый. Но не каждый выйдет обратно.
Одним словом, экспромтное клоунское антре.
Вопросы, потом уже и не всегда относящиеся к случаю с Парисом, продолжались и на следующих представлениях. Так что пришлось около тумбы вывесить плакат с надписью: «Парис».
Во время этих гастролей Парис был «звездой манежа». Но за кулисами за этой «звездой» был усилен контроль, потому что и одной рекламы было для нас вполне достаточно. Побывав недавно в Батуми, я с удивлением узнал, что об этом случае там помнят до сих пор.
Надо сказать, что побеги зверей довольно частое явление и у иностранных дрессировщиков. В газетах за любой год можно найти сообщения об этом. В прошлом веке, например, убежавшего льва поймали в водостоке. В Париже в 1963 году черную пантеру поймали в погребе школы. А совсем недавно в Австралии убежал лев и убил служителя.
Нет, с хищниками, как и с огнем, шутить нельзя. И когда побеги у меня участились, я понял: надо что-то делать.
А что делать? Есть одно только средство — быть более внимательным. Это помогло. И со временем побеги прекратились. Из тигров у меня не убегал ни один. Хоть и хорошо закаляют такие случаи, но все же я предпочитаю закаляться совсем другими способами.
V. Осторожно, леопарды
В первые месяцы самостоятельной работы мне казалось, что я могу исчерпывающе ответить на вопрос: какие они, мои леопарды. Но первый побег уже несколько поколебал мою уверенность. И чем дальше, тем больше леопарды начали открываться мне все с новых и новых сторон, а иногда даже и с таких, что уж лучше бы и не открывались, а сохраняли свои «способности» при себе. Они начали на меня нападать. Я думал, что мои звери в общем-то простые. Но они, наверно, не хотели, чтобы о них думали так неуважительно.
Да,
А леопарды обставляли мой путь к познанию тайн всевозможными препятствиями. И подчас такими, что надо было так любить свою профессию, как любил её я, что бы не бросить все к чертовой бабушке и не заняться опять чем-нибудь спокойным и безопасным, например, стрельбой по живой мишени или полетами в торпедах.
И все-таки, несмотря на многочисленные несчастные случаи — о некоторых я расскажу в этой главе, — я не потерял куража. Каждое нападение зверей возбуждало желание исследовать причины агрессии и найти средства предотвратить ее в будущем.
«Что ж, — говорил я себе, — таковы, видимо, особенности моего дела, что опыт будет мне доставаться тяжелой ценой. Ведь я работаю с живыми существами, а живое и вечно меняющееся до конца постичь невозможно, Тем лучше! Значит, мне всегда придется искать и всегда будет, что находить».
Подумав так, я понял, что счастлив.
— Ну, — сказал я теперь уже леопардам, — нападайте, посмотрим, кто кого!
Когда человек выступает в цирке с хищниками, предполагается, что они могут на него напасть. Поэтому существует специальная техника безопасности, которая помогает предотвращать несчастные случаи.
Я тоже ждал их нападения. Но до тех пор, пока зверь не набросился на меня, я рассуждал об этом несколько отвлеченно. И первая атака застала меня врасплох. Я испытал тогда не страх, а удивление и даже досаду: как же так, мои леопарды, которых я так люблю, которым отдаю всего себя, вдруг набросились, кусаются, царапаются. И где-то в глубине души счел это случайностью. Поэтому, наверно, и второе нападение удивило меня, и третье… А потом я просто привык, и считал их неотъемлемой особенностью моей работы, и относился к ним, как к неизбежной, хоть и печальной необходимости.
Конечно, нападение зверя — это не шутка. Если дрессировщик недостаточно бдителен, ловок и силен, звери могут его порвать и даже загрызть насмерть. Таких случаев известно немало. Значит, надо ухо держать востро. Но как ни держи «востро» я ухо и глаз — их у меня только по два, а зверей — пять, а потом стало и девять, и двеннадцать, и за каждым не уследишь.
Поэтому в помощь дрессировщику за клеткой ставят ассистентов-пассировщиков, вооруженных различной техникой. На обязанности ассистентов — предупреждать меня обо всем подозрительном в поведении зверей. Особенно бдительными должны быть они, когда я выпускаю леопардов из поля зрения: для некоторых трюков приходится становиться к ним спиной.